Тимур Матиев - Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г.

В свою очередь, советское командование понимало, что в случае достижения немцами стремительного успеха на малгобекском направлении они не только выполнят промежуточную задачу по овладению нефтяным районом Малгобека и вплотную приблизятся к реализации главной задачи наступления на Северном Кавказе – захвата Грозного, но и поставят на грань военной катастрофы весь советский фронт в северных предгорьях Главного Кавказского хребта и по Черноморскому побережью Кавказа. Прорыв через Алханчуртские ворота к Грозному и далее к горам Большого Кавказа позволял немцам еще до выхода к Дербенту с последующим броском на Баку поставить перед угрозой окружения и уничтожения основные силы всего Закавказского фронта между Грозным и Новороссийском. Советский укрепрайон вокруг Орджоникидзе, прикрывавший с севера Военно-Грузинскую дорогу, при этом подвергся бы трехстороннему наступлению с севера, востока и запада и шансы на удержание его в этом случае резко снижались, поскольку возникли бы совершенно иные оперативные и стратегические предпосылки развития ситуации, чем те, которые позволили в итоге отстоять Орджоникидзе в октябре – ноябре 1942 г., когда германское наступление на Грозный через Малгобек уже захлебнулось. Одним словом, в случае достижения 1-й танковой армией в ходе ее генерального наступления в сентябре 1942 г. решающего успеха на малгобекском направлении СССР становился перед реальной угрозой вторжения германских войск в Закавказье по нескольким направлениям еще до конца осени 1942 г. со всеми последствиями такого вторжения для Советского государства в военном, политическом, экономическом и морально-психологическом отношениях.

В случае же удержания Малгобека и недопущения прорыва к Грозному наступающих войск группы армий «А» с последующей организацией жесткой обороны на правом берегу Терека военная ситуация ощутимо менялась в пользу советской стороны. Время работало на нее, и всякая задержка немецкого наступления, особенно в сухое и теплое время года, когда вермахт мог максимально использовать преимущества своих «коронных» родов войск – авиации и мотомеханизированных частей, объективно способствовала возвращению стратегической инициативы в руки советского командования. Более того, по мере все большего затягивания немецкой наступательной операции неизбежно должен был обостряться уже чувствовавшийся вермахтом нефтяной голод, который во многом был главным стимулятором военной активности противника именно на этом направлении. Сохранение по возможности в целости и продолжение работы нефтяных промыслов было важно не только для немцев, изо всех сил стремившихся захватить их, но и для советской стороны, не менее упорно пытавшейся их удержать.

Советское Верховное главнокомандование возложило оборону Кавказа на войска Южного, Северо-Кавказского и Закавказского фронтов [144, c. 198].

Из резерва Ставки в Закавказский фронт непрерывно вливались свежие силы: например, с 6 августа по сентябрь фронту было передано два гвардейских стрелковых корпуса и 11 отдельных стрелковых бригад. В его распоряжение выделили 840 автомашин. Усиливались авиационная поддержка, противотанковая оборона.

10 августа 1942 г. на базе управления Донской оперативной группы войск была образована решением Ставки Северная группа войск Закавказского фронта. На следующий день, 11 августа, Донская группа Северо-Кавказского фронта была подчинена Северной группе войск Закавказского фронта. Штаб Северной группы войск разместился в Грозном, что лишний раз подчеркивало особое внимание командования к прикрытию бакинского направления и подступов к Грозному [71, c. 101].

Командующим Северной группой войск был назначен генерал И. И. Масленников. За спиной этого военачальника был большой боевой и жизненный опыт. Он участвовал в Гражданской войне, в борьбе с басмачеством [74, c. 16]. В 1939–1943 гг. Масленников занимал пост заместителя народного комиссара внутренних дел СССР по войскам. С началом войны командовал 29-й и 39-й армиями, хорошо проявил себя в Смоленском сражении, в битве под Москвой. Вместе с богатым боевым опытом Иван Иванович приобрел и два ранения. Грузноватый, с колючим взглядом настороженно глядящих на собеседника глаз, Масленников имел репутацию жесткого командира. Генерал К. А. Вершинин, командующий 4-й воздушной армией, прикрывавшей войска Северной группы с воздуха, так вспоминал о Масленникове: «Человек крутого, а порой и весьма сурового нрава. Возможно, эта черта его характера объяснялась критическим положением, в котором находились наши войска на подступах к Главному Кавказскому хребту» [57, c. 162].