Григорий Попов - Поражения, которых могло не быть. Эпоха мировых войн

Теперь о причинах быстрого продвижения немецких войск, предшествовавшего Октябрьской революции. К осени 1915 г. российско-германский фронт на Северо-Западном направлении стабилизировался по реке Западная Двина. Форсировать эту реку было практически невозможно, если предмостовые укрепления действительно было кому защищать. Почти до осени 1917 г. 1-я, 5-я и 12-я русские армии удерживали северный берег Западной Двины, предмостовые укрепления на южном берегу у Крейцбурга и Истскуля, а также знаменитые болота Тируль к западу от Риги.

После Февральской революции 12-я армия сдала практически без боя Истскульский укрепрайон. Но это было половиной беды. 1 сентября 1917 г. немцы предприняли переправу. Несмотря на огонь русской артиллерии, им удалось форсировать Западную Двину в районе того же самого Истскуля. Причина, изложенная в белоэмигрантской версии событий, – прикрывавшие артиллеристов пехотинцы той же 12-й армии просто бежали. Такое поведение чуть не привело к уничтожению русских войск в самой Риге. Надо сказать, русские солдаты и офицеры в Риге и не предполагали сдавать свои позиции, а события под Истскулем стали для них неожиданностью.

По советской версии событий, немцы одержали просто военный успех, у 43-го русского корпуса (был укомплектован в основном сибиряками, сохранявшими относительно высокий уровень дисциплины) не хватило пехотных резервов, для того чтобы сбросить немцев (2-я гвардейская дивизия имперской армии) в Даугаву. От полного окружения 12-ю армию тогда спасла 2-я Латышская стрелковая бригада, которая выдержала последовавший за неудачной контратакой сил 43-го корпуса удар 2-й немецкой гвардейской дивизии. Затем последовал отход с позиций на реке Малый Егель (приток Даугавы) на третью линию обороны по реке Большой Егель (таким образом, никакого панического бегства не было, просто был произведен плановый отвод войск). По советской версии событий, русские войска еще могли удерживать оборону на Малом Егеле, где были намного лучше укрепленные позиции. Отход на недостаточно подготовленные позиции на Большом Егеле повлек за собой сдачу (без боя) Риги на начало общего отступления 12-й армии, которое превратилось в беспорядочный отход с оставлением военного имущества, что было вызвано во многом плохим состоянием шоссе на Венден, куда и уходили русские войска.

Германская кавалерия, по непонятным до сих пор причинам, организовала слабое преследование 12-й армии. Но с воздуха германская авиация поливала из пулеметов отходившие русские части и колонны беженцев, что и спровоцировало местами панику. Впрочем, панике было подвержено и Временное правительство, которое стало буквально паковать чемоданы для эвакуации в Москву. Генерал Корнилов тем временем требовал от Керенского особых полномочий для наведения порядка в тылу, проводя одновременно подготовку к мятежу с целью свержения Временного правительства, как будто от расстрелов дезертиров могло что-то кардинально измениться на фронте. Было очевидно, что в Латвии повторяется немецкое наступление лета 1915 г., только в еще худшем для России варианте.

Что означал прорыв фронта в годы Первой мировой войны? Так как мобильных соединений тогда было мало, а некоторые армии их вовсе не имели, то «затыкать» дыры во время крупных прорывов было достаточно сложно, еще сложнее было создавать на новых позициях укрепления. Тем более состояние путей сообщения в Латвии в 1917 г. было далеко не самым лучшим. Осенью 1918 г. немцы, обладая во Фландрии серьезной огневой мощью, не смогли остановить «каток» западных союзников, у которых было больше автотранспортных средств.

Уже по горячим следам тех событий большевики и антибольшевистские силы обвиняли друг друга. Первые в лице самого Ленина утверждали, что сдача Риги и открытие тем самым пути на Петроград были спланированы генералом Корниловым и его сторонниками в армии. Большевики ссылались на доклад генерала Корнилова на Государственном совете в Петрограде 13 августа 1917 г., когда генерал предложил сдать Ригу, то есть северный берег Даугавы и наиболее защищенную лесами и болотами часть Прибалтики. Чисто военный смысл этого предложения был действительно не понятен, учитывая, что в начале июля 1917 г. русская армия показала, что она еще даже способна наступать в Прибалтике. Большевики усмотрели в этом предложении Корнилова план задушить революцию руками германских войск [118] Владимирова М. Контрреволюция в 1917 году. М., 1924. С. 107. .