Трейси Борман - Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи

Фуш и его коллеги не только шили платья по приказам королевы, но еще и изготавливали модную одежду и аксессуары по заказам честолюбивых придворных, которые надеялись такими подарками приобрести благосклонность королевы. Чтобы подарок понравился, нужно было знать точные мерки и предпочитаемый королевой покрой, а кто мог знать это лучше, как не ее личные портные. Один такой подарок в июле 1602 года сделал хранитель архивов, сэр Томас Эджертон. Он заплатил королевским поставщикам шелка огромную сумму за ткань для платья, над которым работали королевский портной и вышивальщик. По-видимому, это то самое платье, в котором Елизавета изображена на знаменитом «Радужном портрете», написанном Маркусом Герартсом-младшим в том же году [635] Lynn, Tudor Fashion. .

Елизавета получала одежду в подарок и из-за рубежа. В 80-м году русский царь Иван Грозный прислал ей четыре связки шкурок соболя, рыси и горностаев. Такой подарок стоил целое состояние и доставил огромную радость королеве. Королевский скорняк подготовил шкурки для того, чтобы портные могли использовать их для одеяний и аксессуаров [636] Lynn, Tudor Fashion. .

Уолтер Фуш работал в тесном сотрудничестве с королевским вышивальщиком, Дэвидом Смитом, в годы их работы в Большом гардеробе. Хотя они часто бывали при дворе для примерок, большую часть времени проводили в гардеробе. Там им было выделено место для работы над все более пышными и роскошными платьями королевы, на которые уходили сотни ярдов шелков и других дорогих тканей. Портновская мастерская включала в себя огромные столы, линейки, мел, пергамент для записи мерок, ножницы, утюги, булавки, иглы, нитки и наперстки. Портные часто шили, сидя на полу и скрестив ноги. У такой позы были практические преимущества, но она не была удобной — особенно если портной проводил в таком положении несколько часов. Фуш и Смит проработали вместе около тридцати лет и за это время по-настоящему сдружились. В своем завещании, составленном в 1585 году, Фуш оставил кольца «из золота по сорок шиллингов за штуку» «Дэви Смиту, вышивальщику» [637] Lynn, Tudor Fashion. .

Сменили Фуша и Смита такие же друзья и коллеги. Уильям Джонс (портной) и Джон Парр (вышивальщик) начали работать в Большом гардеробе Елизаветы в начале 80-х годов и добились такого успеха, что сохранили свои должности до конца ее правления и успели поработать для следующего монарха. Совершенно ясно, что мир Большого гардероба был очень узким и постоянным. Мужчины и женщины, доказавшие свою полезность, работали здесь очень долго, и между ними складывались по-настоящему дружеские отношения.

Замкнутая жизнь в различных сферах королевского двора объяснялась еще и тем, что большинство мастеров обучали своему ремеслу детей, чтобы те могли унаследовать их дело, когда они уйдут на покой или умрут. Так, в 1594 году королевский скорняк Адам Бланд передал свое дело сыну, Питеру. Сам Адам унаследовал должность у своего учителя, Уильяма Джердена [638] Lynn, Tudor Fashion. . Гаррет Джонсон был обувщиком Елизаветы, еще когда она была принцессой, и сохранил свою должность до 90-х годов, а затем передал дело сыну, Питеру [639] Питер Джонсон продолжал изготавливать королевскую обувь и при Якове I. Lynn, Tudor Fashion. .

К сожалению, до нашего времени сохранилось лишь несколько платьев Елизаветы. Но даже по ним можно представить, насколько роскошным был ее гардероб в глазах тех, кто ее видел. Немец Пауль Хентцнер посетил Англию в 1598 году. Ему было предоставлено право посетить Башню гардероба в лондонском Тауэре. Он рассказывает, как ему показали «более сотни гобеленов… расшитых золотом, серебром и шелком… и огромное количество постельного белья… некоторые вещи были богато украшены жемчугом; и королевские платья настолько великолепные, что могут вызвать восхищение одними лишь суммами, за них уплаченными» [640] Hentzner, P., A Journey into England in the Year MDXCVIII (London, 1757; Reprinted Reading, 1807), p. 20. . Среди множества платьев в гардеробе было и коронационное одеяние королевы, которое благодаря тщательному уходу выглядело столь же прекрасно, как и сорок лет назад.

Благодаря роскошным и поражающим воображение нарядам у придворных складывалось преувеличенное представление о размерах ее гардероба. Венецианский посол в Англии утверждал, что у королевы 6000 платьев [641] CSPV, 1603–1607 , Vol. X (London, 1900), no. 91, pp. 58–72. . Хотя королева получала множество платьев со всех концов Европы, общее количество их было около 1900, включая отдельные элементы [642] Lynn, Tudor Fashion; Arnold, Queen Elizabeth’s Wardrobe Unlock’d , p. 174. . Королева могла одеваться столь же роскошно, как и ее отец, но от природы была скупа, как ее дед. Роскошная одежда была необходимостью: Генрих VIII тратил на одежду столько, что королевская казна почти опустела.