Трейси Борман - Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи

В 1593 году сэр Джон Фортескью, который управлял Большим гардеробом, называл наряды королевы «царственными и достойными ее призвания, но не чрезмерно роскошными или избыточными» [651] D’Ewes, S., The Journals of all the Parliaments during the Reign of Queen Elizabeth both of the House of Lords and House of Commons Collected by Sir Simonds D’Ewes of Stow-Hall in the County of Suffolk (Shannon, 1682), p. 473. . Это становится понятно из домовых книг. В последние четыре года своего правления Елизавета потратила на свой гардероб 9535 фунтов (около миллиона по современным меркам), что составляет всего четверть того, что ежегодно тратил ее преемник в течение первых пяти лет своего правления [652] Arnold, Queen Elizabeth’s Wardrobe Unlock’d , p. 1. .

Конечно, Елизавете не приходилось покупать всю свою одежду. Многие наряды она получала в подарок. Придворные быстро поняли, что такие подарки она ценит больше традиционных денег и посуды. Когда Бесс Хардвик и ее четвертый супруг, граф Шрусбери, прислали королеве мантию и юбку для верховой езды, подарок был принят столь благосклонно, что «если бы милорд и миледи прислали 500 фунтов, то, по моему мнению, они были бы приняты не столь хорошо» [653] Quoted in Lynn, Tudor Fashion. .

Королева никогда не воспринимала свой роскошный гардероб как должное и относилась к одежде очень ревниво. Возможно, это было связано с непростым детством. В 1536 году была казнена ее мать, Анна Болейн, и регулярный приток красивых, сшитых по мерке платьев и шапочек, которые Анна посылала дочери в Хэтфилд, резко прекратился. Через несколько недель принцесса выросла из всех имеющихся у нее платьев и белья, и леди Маргарет Брайан пришлось писать Томасу Кромвелю слезное письмо: «Умоляю Вас проявить доброту к ней и ее людям, чтобы она могла иметь одежду, ибо у нее нет ни платьев, ни юбок, ни рубашек, ни белья, ни платков, ни рукавов, ни ночных рубашек, ни корсетов, ни платков, ни муфт, ни ночных шапочек». Леди Брайан писала, что «получила отказ повсюду и, по преданности своей, не может более этого выносить» [654] LP Henry VIII, Vol. XI, p. 190. . Этот унизительный эпизод явно оказал глубокое влияние на юную Елизавету.

Со временем Елизавета стала появляться при дворе во все более потрясающих драгоценностях. Один из гостей двора писал, что она появлялась в залах, «словно звездный свет, сверкая драгоценностями» [655] Jenkins, Elizabeth the Great, p. 317. . Елизавета особо любила жемчуг — символ чистоты. И ради жемчуга она готова была позабыть о привычной скупости. За три года, с июля 1566 по апрель 1569 года, она заказала 520 жемчужин для отделки своих воротников [656] Lynn, Tudor Fashion. .

Но самым драгоценным украшением Елизаветы было довольно простое кольцо из перламутра, украшенное крохотными рубинами и бриллиантами. Открыв его, можно было увидеть два портрета: самой королевы в профиль и ее матери. Елизавета хранила это драгоценное напоминание о матери, и это показывает ее истинные чувства по отношению к ней. Это кольцо она носила очень часто и всегда хранила при себе. Она никогда не забывала об Анне Болейн.

Фрейлины Елизаветы тщательно вели опись всей одежды и украшений, принадлежавших королеве. Они следили за тем, чтобы одежда благоухала, несмотря на то, что стирать верхнюю одежду было невозможно. В 1562 году королевскому скорняку Адаму Бланду были выплачены деньги за «двенадцать дюжин малиновых сарсенетовых мешочков и 8 фунтов сладкого порошка для благоухания наших одеяний и одежды, хранящейся в нашем гардеробе и находящейся в нашем Лондонском Тауэре». Елизавета заботилась о чистоте своей одежды еще более тщательно, чем ее предшественники, и наняла для этой работы специального человека. В 1583 году в книгах появилось упоминание о Роберте Памплине, «чистильщике наших одеяний». Кроме того, королевский скорняк должен был регулярно выбивать меха, чтобы избавиться от пыли и насекомых. Йомен гардероба регулярно проветривал одежду. В расчетных книгах за апрель 1569 года есть запись о выплате за доставку угля в Башню Гардероба для «проветривания наших одеяний и одежды внутри нашей указанной Башни» [657] Lynn, Tudor Fashion; Arnold, Queen Elizabeth’s Wardrobe Unlock’d, p. 234; BL Egerton 2806, f.15. .

Несмотря на все усилия, в королевской одежде порой гнездились насекомые. И однажды потребовалось принять решительные меры. В 1590 году было нанято восемь человек, которые целый день выбивали меха в Виндзорском замке. В 1598 году шесть человек четыре дня выбивали и проветривали одежду в Уайтхолле и Тауэре [658] Lynn, Tudor Fashion. .

Как и раньше, одежда и аксессуары Елизаветы хранились в огромных сундуках, изготовленных сыновьями мастера сундуков Генриха VIII, Уильяма Грина. Со временем сундуки становились все более роскошными. В заказе 1565 года говорится о дорожном сундуке с «местом наверху для наших шляп, обитом кожей, выстеленном хлопком, с железными замками, краями и ручками» [659] TNA LC5/33, fo.150. . Мастера сундуков делали также планшетки (узкие дощечки для корсетов) для королевских платьев.