Трейси Борман - Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи

Со свойственным ей самоконтролем Елизавета весьма умеренно потребляла спиртное, никогда не позволяя себе лишнего, в отличие от многих своих придворных. Даже в относительной приватности «тайных покоев» она предпочитала сохранять трезвую голову — сознавая, возможно, что она постоянно находится на виду.

Елизавета любила физические упражнения и занималась не только для здоровья, но и просто для удовольствия. Как и Генрих VIII, она была страстной охотницей и искусной наездницей. Придворные дамы не поспевали за ней, когда она с головокружительной скоростью неслась по лесам и паркам, окружавшим дворцы. Любила она и более спокойные занятия. Наибольшее наслаждение ей приносило чтение. Она часто читала сама, а иногда заставляла своих дам читать вслух (на разных языках). Елизавета любила играть в карты и сплетничать со своими дамами о придворных скандалах.

Елизавета и ее дамы много времени проводили за любимым занятием царственных дам — вышиванием. Ко времени восшествия на престол Елизавета стала искусной вышивальщицей. Когда ей было всего пять лет, она подарила своему младшему брату Эдуарду «рубашку… собственной работы» [598] Hayward and Ward (eds), The Inventory of King Henry VIII, Vol. II, p. 179. . Она же изготовила три великолепно расшитых манускрипта и подарила их отцу и его шестой жене, Екатерине Парр, в качестве новогодних подарков.

Благодаря своему изысканному воспитанию, Елизавета очень любила музыку и сама играла на нескольких инструментах. На миниатюре Николаса Хильярда (одного из любимых художников королевы) она изображена с лютней — на этом инструменте Елизавета играла превосходно. Хотя иногда королева демонстрировала свои таланты публично, но больше предпочитала играть на лютне в личных покоях в окружении самых близких. Она любила также играть, «когда ей было одиноко, чтобы прогнать меланхолию» [599] Watkins, In Public and in Private, p. 50. .

Елизавета была искусна в танцах и любила демонстрировать свое умение, исполняя энергичные танцы, такие как гальярда или вольта. В вольте партнер поднимал даму, и некоторые па она исполняла в воздухе, так что без практики это было затруднительно. Хотя Елизавета двигалась с естественной грацией, все это было результатом многочасовых репетиций в личных покоях. Придворным дамам приходилось исполнять роль кавалеров. Королева репетировала сложные па снова и снова, пока не добивалась совершенства. Во время танцев она следила за дамами, как коршун, и сурово выговаривала им, когда они делали ошибки. «Она находит такое удовольствие в этом [в музыке], что когда ее дамы танцуют, она следует за каденцией головой, рукой и ногой. Она выговаривает им, если они не танцуют по ее вкусу, а ведь она, вне сомнений, является мастером этого искусства», — замечал господин де Месс, который находился при дворе Елизаветы в 90-е годы XVI века [600] Harrison and Jones, Andre Hurault de Maisse, p. 95. .

Любовь королевы к танцам разделяло подавляющее большинство ее подданных. В тюдоровской Англии танцы пользовались большой популярностью, но при Елизавете это увлечение зашло так далеко, что даже подверглось критике со стороны суровых моралистов того времени. Среди них был Стивен Госсон, который в 1579 году опубликовал сатирический трактат, в котором писал: «В Лондоне так много неимущих дудочников и скрипачей, что человек скоро не сможет войти в таверну без того, чтобы двое-трое из них не набросились на него, чтобы он сплясал, прежде чем уйдет» [601] Gosson, S., Schoole of Abuse, containing a pleasant invective against Poets, Pipers, Plaiers, Jesters and such like Caterpillars of the Commonwealth (London, 1579). .

С течением времени убеждения становились более пуританскими, и танцы стали считаться одной из причин социальных зол. Но при дворе танцы считались совершенно нормальным и приятным занятием. То же относилось и к азартным играм, которые считались «злом» (хотя и «неизбежным») «по причине весьма большого числа людей, которые в них играют» [602] Cardano, G., Liber De Ludo Aleae (1564). Название переводится как «Книга игр везения». . Но никто не собирался критиковать королеву, которая, как и ее отец и сестра до нее, обожала проводить дождливые дни или зимние вечера за игрой в триктрак, шахматы или карты. В Гринвиче хранился «очень дорогой» набор для триктрака, подаренный Елизавете курфюрстом Саксонии. На картах были изображены портреты великих правителей и королев. Они были рельефными и покрытыми хрусталем. Доска была выложена черным деревом и слоновой костью и отделана бесценными драгоценными камнями. В том же дворце хранились «серебряные шахматы и игра в волка, в которой играть следует волком и множеством овец» [603] Williams (ed. and trans.), Thomas Platter’s Travels, p. 202. . Елизавета и ее придворные играли с большим азартом, когда на кону стояли деньги.