Трейси Борман - Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи

Восшествие на трон королевы порождало проблемы как практического, так и политического плана. Задача упрочения ее правления и организации двора осложнялась полом Марии. Традиционно члены Тайного совета и слуги личных покоев имели равный статус и в некоторых случаях даже могли меняться местами. Но королеве должны были служить женщины, и давно сложившийся порядок нужно было менять. Это в значительной степени лишало личные покои политической власти, поскольку теперь все должности там занимали женщины. Хотя некоторые фрейлины Марии использовали свое положение для усиления своего влияния, той властью, какой наслаждались их предшественники-мужчины, они более не пользовались.

Более того, Мария задала тон придворной жизни, назначив на важные посты дам безупречной репутации — Сесили Барнс, Фрайдсвайд Стрелли, Сьюзен Кларенсье и Джейн Дормер. Они посвятили свою жизнь служению Марии и не имели ни малейшего желания вмешиваться в дела государственные. Все придворные дамы королевы были истинными католичками. Это качество вкупе с высокой моралью превращало личные покои из рассадника интриг и скандалов в суровое религиозное убежище. Однако, несмотря на все заслуживающие восхищения моральные качества придворных дам Марии, они никоим образом не обеспечивали декоративного фона, необходимого королевской свите. «Королеве хорошо служат… многие дамы, большинство из которых настолько далеки от красоты, что их можно назвать просто безобразными, — жаловался один из придворных, — хотя я не понимаю, почему так должно быть — ведь за пределами дворца я видел множество прекрасных женщин с прелестными лицами» [451] CSPSy Mary I 1554–8, Vol. XIII, p. 61. .

Если в покоях Марии властвовали придворные дамы, то внешнюю охрану их следовало поручить мужчинам. Почти все эти мужчины служили при дворе Марии в бытность ее принцессой. Среди них был ее управляющий, сэр Роберт Рочестер, вице-камергер и капитан стражи, сэр Генри Джернингэм, и конюший, сэр Эдвард Хастингс. Эти мужчины не только управляли доступом в личные покои, но и охраняли королеву, что значительно повышало их статус при дворе.

Несмотря на свою (и своих дам) репутацию суровой и благочестивой дамы, новая королева не была чужда развлечений. Одной из самых любимых ее компаньонок была придворная шутиха, Джейн Купер, или «Джейн-дурочка». Джейн была шутихой Екатерины Парр и могла служить даже второй жене Генриха VIII, Анне Болейн. Считается, что она изображена на портрете Генриха VIII с семьей, написанном в 1545 году. Шут короля, Уилл Сомер, стоит в сводчатом проеме справа, а в таком же проеме слева мы видим женскую фигуру — возможно, это и есть Джейн Купер.

Мария назначила Джейн своей шутихой еще до того, как стать королевой. Первое упоминание о ней в расходных книгах Марии относится к 1537 году, когда груму были выплачены деньги за содержание лошади Джейн. Это говорит о том, что она уже служила Марии. Возможно также, если Джейн служила при дворе Анны Болейн, Мария могла пожалеть ее после падения Анны и забрать к себе.

Как и другие «дураки» того времени, Джейн могла иметь трудности с обучением. Она подражала шутам-мужчинам и ходила с бритой головой. Мария относилась к ней с особой нежностью, дарила дорогую одежду и огромное множество туфель. Джейн платила ей абсолютной преданностью и находилась при королеве в течение всего срока ее правления.

Хотя Джейн была любимой шутихой Марии, королеве служил и старый шут Генриха, Уилл Сомер. Есть предположение о том, что Джейн и Сомер были женаты, но подобное мнение основывается скорее на симметрии портрета 1545 года, чем на убедительных доказательствах. Как и Джейн, Уилл пользовался любовью своей царственной госпожи. Она следила за тем, чтобы он не испытывал ни в чем недостатка, и снабжала его обычной и церемониальной одеждой. В расходных книгах королевы сохранилась запись о деньгах, выплаченных за поставку «носовых платков из голландского полотна» для Уилла, что было связано либо с болезнью, либо с естественным состоянием. Первый биограф Сомера писал, что он иногда засыпал в самых неожиданных местах, а это может быть симптомом развивающейся болезни. Говорили, что Уилл был единственным человеком, кроме драматурга Джона Хейвуда, который мог заставить новую королеву смеяться. Как и Джейн, он служил ей всю жизнь.

У королевы была и еще одна шутиха, «Лукреция-акробатка». Она была отчасти шутом, отчасти артисткой. Хотя в расходных книгах отмечено, что Лукреция и Джейн иногда получали одинаковую одежду и выступали вместе, Лукреция была опытной артисткой, обладавшей впечатляющими акробатическими навыками.