Александр Север - КГБ против ОУН. Убийство Бандеры

В конце беседы источник передал “МАКСИМОВУ” деньги. Последний взял их с некоторым колебанием и спросил как он должен понимать то, что мы даем ему дев ги. Один раз он уже получил от АДОЛЬФА. Он не хотел бы, чтобы мы думали, что за эти деньги мы его купили.

Источник ответил, что понупать мы его не собираемся, у нас люди работают на совесть, а деньги ему потребуются на расходы при выполнении наших заданий, как поездки на встречу, а также на поездку в Берлин, которая будет стоить довольно дорого.

Источник: Хотя вам достаточно иметь 100 марок, чтобы доехать до Берлина.

“МАКСИМОВ”: Это значит, что обратно я уже не вернусь.

Источник: Это значит, что в Берлине мы вас снабдим достаточным количеством денег, чтобы вы смогли вернуться обратно. Если есть возможность, то лучше будет, если вы возьмете сразу билет туда и обратно.

“МАКСИМОВ”: Это с вашей стороны очень дипломатический шаг.

Источник: Мы дипломатией тоже пользуемся. (Все это время “МАКСИМОВ” рассматривал деньги).

Источник: Деньги не фальшивые, можете не сомневаться. Вы можете их так держать или сразу же разменять. Это ваше личное дело, но я хочу вам еще раз напомнить, что вы имеете дело не с какой-то конторой, а солидной организацией. И такими вещами как фальшивые деньги, фальшивки и тому подобное, мы не занимаемся.

“МАКСИМОВ” очень смутился, спрятал деньги в карман, пробормотал: “Да, я знаю”. При передаче “МАКСИМОВУ” реактива источник вручил последнему также письмо, написанное тайнописью и сказал, что это письмо от нашего высшего начальства. “МАКСИМОВ” был очень удивлен, на что источник сказал, что связь с “МАКСИМОВЫМ” — это не частное дело самого источника. С этой историей ознакомлены большие люди и прежде чем что-нибудь предпринять, мы должны иметь разрешение сверху.

Этим заявлением “МАКСИМОВ” был очень удивлен. “МАКСИМОВ” также поинтересовался, если он встретится с женой в Западном Берлине, то приедет ли его жена в августе в Западную Германию.

Источник ответил, что возможно приедет.

Источник с “МАКСИМОВЫМ” договорились, что если по каким-то причинам письменная связь прекратится, то следующая встреча состоится в субботу в 15.00 16 мая в Мюнхене около театра на _______ (старое место). В случае, если к “МАКСИМОВУ” придет на встречу другой человек, то пароль остается старый — визитная карточка АДОЛЬФА.

“МАКСИМОВ” предложил, чтобы по выходе из гасштетты каждый взял такси и разъехались в разные стороны. Но такси не оказалось и оба разошлись пешком. Расплатившись, причем каждый платил за себя, оба вышли на улицу.

“Вам в какую сторону?” — спросил “МАКСИМОВ”. “Мне все равно, но так, чтобы в противоположную к вашей”, — ответил источник.

“МАКСИМОВ” ответил, что в таком случае он идет в эту сторону, чтобы быстрее добраться до вокзала, так как он сегодня должен обратно возвратиться в Новый Ульм. Расставаясь, источник протянул “МАКСИМОВУ” руку, который ответил, но сказал: “Может это нехорошо, что я вам подаю руку?”. “Почему?” — спросил источник. “Да просто так”, — ответил “МАКСИМОВ”. — По-моему, это самая обыкновенная вещь и ничего здесь плохого нет” — ответил источник и на этом расстался с “МАКСИМОВЫМ”.

На встречу “МАКСИМОВ” явился точно. Одет был в пальто желтого цвета, в шляпе с желтым портфелем. На месте встречи не стоял на одном месте, а прохаживался. Раза три посмотрел на часы. Когда к нему подошел источник, он растерялся, но после первых же слов успокоился и вел себя вполне нормально. По пути в гасштетту он ни разу не оглянулся на людей, которые заходили в гасштетту и находились там, он не обращал внимания. Разговаривал очень громко, так что пришлось его предупреждать. Вопросы задавал прямо, держал же себя слишком самоуверенно. О себе высокого мнения. Очень часто подчеркивает, что он очень много знает, что много может дать данных советской разведке. Этим он старался убедить разведку, что нет смысла его убирать, похищать или компрометировать в печати. Уверен, что советская разведка задумала с ним что-то нехорошее и ждет с нашей стороны каких-то подвохов. В советскую действительность не верит, придерживается мнения, что по возвращении в Союз его обязательно посадят. О политических событиях рассуждает так, как это пишут в Западной реакционной прессе. В разговоре не называет фамилии, а говорит: “Мой знакомый”, “один из руководителей” и т. д.

По мнению источника, самое верное средство для его переубеждения — это встреча с женой, до этого он интересных данных давать не будет, а его слова: “Я отвечу на этот вопрос в письме” — это, вероятнее всего, отговорка.