Сергей Девятов - Вожди. 4-е издание

Вдруг все замолкло. И только слышен шепот, перекатившийся по рядам солдат и зрителей: «Троцкий вышел из Кремля». Как только вступил Троцкий на Красную площадь, все мгновенно насторожились. «Троцкий, Троцкий…» В серой шинели, окруженный свитой красных командиров и комиссаров, он идет к трибуне. На лице выражение твердой решимости. Движения определенны и отчетливы. Некоторый налет театральности.

Троцкий обходит фронт. Красная площадь дрожит от восторженных «ура». За границей относятся с недоверием, когда говорят о любви войск к Троцкому. Тем не менее это факт. Не решусь сказать, любят ли Троцкого, находящегося ныне в опале, как коммунистического вождя или просто как вождя. Но личность его несомненно окружена известным ореолом. Те, кто им не восторгается, те относятся к нему со смешанным чувством удивления и страха. Во всяком случае Троцкий — личность из ряда вон выходящая, это признают даже «буржуи», и, конечно, это не подлежит сомнению.

После того как Ленин окончательно удалился от дел, Троцкий некоторое время являлся, собственно говоря, настоящим правителем России. Если даже его власть и была ограничена Центральным Комитетом коммунистической партии и влиянием некоторых выдающихся большевиков, все же оставалось несомненным, что на его плечах лежала большая часть забот и трудов по управлению и контролю в советском государстве. Это, конечно, изменилось с тех пор, как он уехал «лечиться» на Кавказ. Но когда-то и Кремль перед ним трепетал… Троцкого с полным правом можно назвать «феноменом», ибо когда и где было мыслимо, чтобы еврею удалось с успехом создать из ничего миллионную армию и стать во главе ее? Но Троцкий показал еще нечто большее: с неустанной энергией он привел свою армию в движение, сумел вымуштровать ее и повести за собой, невзирая на голод и всевозможные лишения, в бой, к решительной победе. Не он ли бок о бок с Лениным в трудные минуты умел сильной, твердой, часто жесткой рукой направлять уже, казалось, тонущий советский корабль в спасительную гавань? Троцкий, вне всякого сомнения, — великий организатор большевистской революции. Вряд ли существует еще один человек на свете, рабочий день которого был бы так разнообразен и так утомителен, как рабочий день Троцкого. Рядом с заботами о Красной армии он обнаруживает лихорадочную деятельность в самых разнообразных областях: во внутренней политике и во внешней, в промышленности и торговле, в делах церкви, в борьбе с голодом, в горном деле, в аэронавтике, в Коммунистическом Интернационале, в «мировой революции», в революционной пропаганде и т. д. и т. д. С беспримерной энергией он изучает каждый вопрос. Со сказочной быстротой он объезжает вдоль и поперек неизмеримые пространства России. Но и в своей московской штаб-квартире (где, между прочим, царит образцовый порядок и чистота) он никогда не знает покоя и вечно работает не покладая рук. В промежутке между сложными и нелегкими государственными делами Троцкий находит еще время выступать несколько раз в месяц с зажигательными речами перед рабочими и солдатами. Он даже успевает заниматься литературой и работает над трудом «Об изящной литературе Франции в XX столетии». Во время своих коротких часов отдыха на даче под Москвой он оттуда диктует своему секретарю этот труд по телефону. Троцкий читает ежедневно не только все советские газеты, чтение которых дает ему материал для различных резолюций и распоряжений, но следит также внимательно за русскими эмигрантскими изданиями и важнейшими органами мировой печати. В более свободные минуты он углубляется в творения Шпенглера, Эйнштейна, Каутского и других ученых. В то же время он диктует приказы по армии, статьи для газет, дипломатические ноты, письма и бесчисленное количество инструкций, отправляемых не только по всем углам России. Успешное преодоление этой ежедневной работы дается Троцкому только благодаря свойственной ему сверхчеловеческой энергии.

В то время как Троцкий стоит на трибуне на Красной площади и изрекает слова, которые, быть может, найдут отголосок в отдаленнейших углах земного шара, из Кремля выходит маленькая хорошенькая кокетливая женщина. В черной дорогой шубке и элегантной шляпке. Она хочет пройти на трибуны, часовые же ее не пропускают. Наконец ей на помощь приходит какой-то красный офицер и галантно провожает ее на место. Она усаживается поодаль от гранитной трибуны оратора. Скромная, почти смущенная. Это женщина — супруга вождя Красной армии Наталия Ивановна Троцкая.