Олег Шинин - Красные против белых. Спецслужбы в Гражданской войне 1917–1922

И все же органы безопасности отмечали наличие у крестьян огромного стремления наладить свое хозяйство, засеять имеющуюся пахотную землю любым путем. Отмечались случаи, когда крестьяне расхищали ссыппункты и этим зерном засевали поля [1329]. Несмотря на все усилия, только в некоторых губерниях удалось достичь посевной площади мирного времени. Но с таким трудом засеянное погубила засуха, послужившая причиной неурожая и голода 1921 г. В это же время начались массовые выступления на почве голода. К волнующимся крестьянам присоединялись и воинские части. Были случаи и вооруженного подавления волнений. Началось бегство от голода в более благополучные районы – в Туркестан, на Украину. Всего в 1921–1922 гг. официально насчитывалось 1,5 млн беженцев [1330].

Информация органов безопасности не оставалась незамеченной. Государство активно помогало населению в борьбе с голодом: снабжало крестьян семенным материалом, продовольствием, организовывало общественные столовые, размещение беженцев. Существенную помощь оказывала международная общественность. В частности, Американская администрация помощи, Комиссия Красного Креста Швеции и др. Помимо помощи голодающему населению была оказана помощь в обеспечении семенами неурожайных губерний. Несмотря на огромные усилия государственных и общественных организаций по оказанию помощи голодающим, на конец 1921 г. в стране голодали 23,2 млн человек [1331].

В декабре 1921 г. после очередной реорганизации ВЧК в составе нового секретно-оперативного управления был создан специальный информационный отдел. Его задачей стала систематическая работа по получению, обработке и доведению до инстанций информации, полученной в виде сводок с мест о политическом и экономическом положении РСФСР. Причем данная информация предназначалась, прежде всего, для удовлетворения потребностей различных партийных и правительственных учреждений и в меньшей степени – для самих органов ВЧК.

7 февраля 1922 г. заместитель председателя ВЧК И.С. Уншлихт утвердил инструкцию информотдела о государственной информации и перечне вопросов, надлежащих освещению в госинфсводках. Основной целью госинформации объявлялось «информирование центра о степени устойчивости положения на местах», а также о проведении и укреплении на местах политики большевиков. В основу постановки информационной работы ставилась следующая задача: «освещение политического состояния данного района и выявление экономических причин, влияющих на изменение этого состояния, а также освещение степени успешности проведения в жизнь главнейших мероприятий Советской власти как в политической, так и в экономической областях» [1332].

В своей информационной деятельности в 1922 г. ВЧК, как и в 1921 г., основное внимание уделяла таким вопросам, как переход к НЭПу и отношение к нему различных слоев населения: налоговая политика Советского государства в деревне и сопротивление основных масс крестьянства ее насильственному осуществлению; голод 1922 г. и его трагические последствия, мероприятия советской власти и благотворительных общественных организаций (в том числе зарубежных) по оказанию помощи голодающим; отношение населения к советской власти и коммунистической партии, а также к событиям внутриполитического и международного характера.

Органы безопасности фиксировали неоднозначное отношение даже коммунистов к НЭПу, провозглашению свободной торговли излишками сельхозпродукции, продналогу и другим повинностям. Так, в сводке от 24 января 1922 г. говорилось, что в Омской губернии некоторые коммунисты принимали участие «в бандитизме», недовольные новой экономической политикой и желающие «грабить буржуазию в пользу рабочих», а в Славгородском уезде «комячейки Федосеевской и Новосельской вол. подали заявление об исключении их из рядов РКП» и т. д. [1333]

Что касается крестьянских масс, их отношения к НЭПу, продналогу и другим налогам, то оно, как отмечалось, было сдержанным, а к налогам, трудповинностям – резко отрицательным. Это объясняется тем, что методы проведения новой политики в 1921–1922 гг. мало отличались от методов проведения продразверстки в годы военного коммунизма. Советская власть жестко реагировала на проявления недовольства и акты неповиновения крестьян. Например, с одной стороны, информационные сводки ВЧК зиму 1921–1922 гг. на Урале характеризуют как «отчаянную борьбу за существование», когда крестьяне, питавшиеся до этого суррогатами, которые они добывали «в озерах, на полях и с деревьев, теперь лишены и этой возможности», а с другой – в этих же сводках они извещают вышестоящие органы власти о выполнении плана по сбору продовольственного налога с крестьян. Сообщалось, например, что в Челябинской губернии за указанный период в ситуации массового голода было собрано продовольственного налога по плану: «хлебного – 71, крупскота – 73, мелкого – 86, свиней – 71, шерсти – 79, масла и яиц – 59 процентов». Сбор продовольственного налога часто осуществлялся с применением принудительных мер, для пресечения недовольства крестьян задействовались войсковые подразделения [1334]. В 1922 г. только в Вятской губернии были арестованы 8968 человек, в Нижегородской – 6642, в Северо-Двинской – 5415, в Орловской – 2171, в Рязанской – 1699 человек; отданы под суд: в Тверской губ. – 1085 человек, в Воронежской – 1010 и т. д. Все это подхлестнуло повстанческое движение в ряде регионов страны (Средняя Азия, Сибирь, Украина) [1335].