Вячеслав Звягинцев: Война на весах Фемиды. Война 1941—1945 гг. в материалах следственно-судебных дел. Книга 1

Нетрудно заметить, что и в первом, и втором изречении присутствует ключевое слово «Закон». С первым, пожалуй, стоит безоговорочно согласиться и признать, что игнорирование этого правила приводит к выхолащиванию исторической правды. А вот второе утверждение мыслителя, правильное, по сути, вряд ли является безапелляционным. В смутное, неспокойное время, в боевых условиях или в период войны большинство гражданских законов действительно откладывается в сторону. И начинают действовать другие – законы военного времени. Законы суровые, жесткие. Но ведь суровость эта вызвана войной, которая сама по себе является попранием всех законов цивилизованного общества.

Многие решения командующих фронтами и армиями, Военных советов и военных трибуналов о расстрелах за отход частей с занимаемых рубежей без приказа поражают современного читателя своей жестокостью и несправедливостью. К тому же, большинство расстрелянных за это командиров дивизий, полков и батальонов ныне реабилитированы. Но, с другой стороны, кто знает – как бы сложилась ситуация в 41-м году под Москвой и в 42-м году под Сталинградом, если бы не были изданы крайне суровые приказы №270 Ставки Верховного Главнокомандования от 16 августа 1941 года и №227 Наркомата Обороны от 28 июля 1942 года. Поэтому генерал армии М. Гареев как-то заметил: «Можно ли было обойтись без такой жестокости? Можно. Ценой потери суверенитета со всеми вытекающими отсюда последствиями» 8 8 Цит. по – «Приказано – жечь!» (на сайте – http://svpressa.ru/all/article/52003/). .

Известно, что «право» в переводе с латинского означает справедливость. Отвечали ли в этом смысле своему предназначению законы военного времени? Трудно ответить на этот вопрос однозначно.

Нет однозначных оценок и о деятельности применявших эти законы военных трибуналов. Они нередко штамповали, облекали в некое подобие правовой формы решения вышестоящего командования. Немало трагических страниц трибуналы вписали в свой исторический формуляр, рассматривая «контрреволюционные» дела в отношении невинных людей. Но, с другой стороны, было вынесено немало оправдательных приговоров в отношении военнослужащих, необоснованно обвиненных органами следствия. И в то же время – обоснованных обвинительных приговоров паникерам и дезертирам, мародерам и казнокрадам, фашистским палачам и их прихвостням. Эта деятельность военных трибуналов, безусловно, сыграла свою роль в укреплении дисциплины на фронте и в тылу. А в конечном счете – в достижении Победы.

Об этом более детально поговорим во второй книге «Изнанка войны». В первой же речь пойдет, в основном, о судебных процессах над генералами, состоявшимися в начальный период войны.

Если анализировать судимость командного состава в первые военные месяцы, то среди совершенных ими преступлений доминировали две статьи УК РСФСР – статья 58—1 п. «б» (измена родине) и статья 193—17 (бездействие власти, а также халатное отношение к службе, повлекшие дезорганизацию подчиненных частей и иные тяжелые последствия).

По статье 193—17 квалифицировались действия командиров, связанные с провалами в руководстве войсками, отступлением и бегством с поля боя, оставлением без приказа боевых позиций и т. п. Нередко таким действиям придавалась контрреволюционная окраска, как это было по делу командира 38-й стрелковой дивизии полковника М. Г. Кириллова, расстрелянного за «измену родине». Командир вновь сформированной под тем же номером дивизии полковник А. Д. Коротков позже тоже будет расстрелян по приговору военного трибунала как «изменник родине». Подобного рода случаев, когда сменявшие друг друга командиры одного и того же соединения попадали под трибунал, было немало. Например, после осуждения в 1942 году командира 147-й стрелковой дивизии генерал-майора А. А. Вольхина, командиром этой дивизии был назначен генерал-майор Н. А. Москвин. 23 января 1943 года он также был привлечен к судебной ответственности за то, что, получив от командующего армией боевой приказ об овладении населенным пунктом, проявил преступную бездеятельность и потерял управление дивизией…

Проанализированные автором приговоры и другие архивные документы органов военной юстиции дают возможность восстановить недостающие звенья, помочь реконструировать малоизвестные и запутанные страницы боевой летописи, по новому понять и оценить величие народного подвига и бездарность отдельных стратегов, причины военных неудач и масштабность человеческих трагедий, истоки героизма защитников Отечества и глубину нравственного падения предателей Родины.