Вячеслав Звягинцев - Суд над судьями. Книга 1

Прокурор А. Я. Вышинский еще набирал тогда политический вес. Он был убедителен и красноречив:

– Взятка сама по себе – гнуснейшее орудие разврата, но она становится чудовищной, когда дается следователю или вообще работнику юстиции. Ведь едва ли можно вообразить что-либо ужаснее судей, прокуроров или следователей, торгующих правосудием.

Первую группу «торговцев правосудием» в количестве «15 судебных работников» (по классификации прокурора – получатели взяток) составили: С. М. Сенин-Менакер (бывший следователь военного трибунала корпуса Ленинградского военного округа, он же заместитель председателя кооператива Ленинградского совета народных судей); В. И. Кузьмин (и.о. начальника следственного отдела Ленинградского губернского суда); И. С. Шаховнин и Н. А. Михайлов (следователи того же суда); Б. Ю. Копичко (старший следователь); Л. В. Васильев и А. И. Михайлов (следователи особой камеры по делам о выделке самогона); П. Н. Елисеев и Н. С. Демидов (следователи-практиканты); М. М. Флоринский (народный следователь 7 отделения); Н. Г. Гладков (старший следователь трибунала стрелкового корпуса Ленинградского военного округа); В. С. Цыбульский (работник прокуратуры); Ф. О. Прокуров (добавочный народный судья особой камеры по делам о самогоне); М. В. Пахомов (народный судья 3 отделения) и М. Г. Тевелев (народный судья 2 отделения).

К этой группе примыкали два адвоката – члены коллегии защитников Ленинградского губернского суда Н. С. Бродянский и А. В. Масинзон.

Подсудимые обвинялись и были преданы суду по статьям 114, 114-а, 105, 111, 112, и 179 УК РСФСР (в редакции 1922 г. 33 33 Соответствуют ст. ст. 117 (получение взятки), 118 (дача взятки), 109 (злоупотребление властью), 114 (постановление неправосудного судебного акта), 115, 95 УК РСФСР 1926 года. ).

Как видим, судей, собственно, всего трое – Прокуров, Пахомов, Тевелев. Причем роль Пахомова и Тевелева в преступной цепочке была второстепенной. А вмененный Прокурову в вину эпизод вообще являлся обособленным.

Из обвинительного заключения по «делу ленинградских судебных работников»:

«…Прокуров – «по предварительному сговору с народным следователем той же камеры Васильевым, в личных интересах последнего, произвел незаконный арест жены Васильева, Карельской, и заключил ее в психиатрический институт».

«…Пахомов и Тевелев – «принимая к своему производству направляемые к ним следователями губернского суда дела «лаборантов», не могли не обратить внимания на то, что все эти дела квалифицировались по ст. 114-а УК 34 34 Ст. 114-а УК РСФСР в редакции 1922 г.: Получение взятки должностным лицом, совершенное при отягчающих обстоятельствах, – карается лишением свободы со строгой изоляцией на срок не ниже трех лет вплоть до высшей меры наказания. и по существу обвинения являлись неподсудными народному суду, тем не менее приняли их к своему производству и прекратили в явно незаконном порядке».

С «дела лаборантов», собственно, все и началось.

Новая экономическая политика (НЭП) способствовала бурному росту предпринимательства. В Ленинграде открылось немало частных аптек. Между тем, монополия на готовые лекарственные формы принадлежала государству. Это привело к созданию подпольных лабораторий по их изготовлению. Нэпманами были налажены нелегальные каналы поставок необходимых компонентов. Они приобретались на военно-медицинских складах или доставлялись контрабандным способом из Финляндии и Эстонии.

Между тем, уголовное дело, возбужденное в отношении «лаборантов» – участников выявленных преступных схем, было неожиданно прекращено. Это показалось подозрительным курировавшим расследование работникам ОГПУ и прокуратуры. Были проведены оперативные мероприятия, после чего адвокат Масинзон, один из посредников, «раскололся» и дал признательные показания.

Из его заявления следовало, что причиной прекращения «дела лаборантов» стали большие взятки «судебным работникам».

В ходе следствия был выявлен основной фигурант этого дела – С. М. Сенин-Менакер. Совет судей гор. Ленинграда, организовав в русле НЭПа торговый кооператив, избрал этого энергичного и предприимчивого военного следователя председателем кооператива. Сенин-Менакер, уже в то время водивший дружбу с нэпманами, существенно расширил круг своих знакомств. Постепенно от вопросов обеспечения судебных работников продовольствием и другими товарами крен начал смещаться в сторону содействия нэпманам в решении вопросов прекращения заведенных в отношении них уголовных дел. Естественно – не бескорыстно. Вошли во вкус. За большие деньги следователи шли на фальсификацию следственных материалов, уничтожали протоколы допросов и другие улики…