Сергей Кара-Мурза - 1917 Февраль ↔ Октябрь. Две революции — два проекта

Сразу после Февральской революции начался распад империи. Уже 4 марта на собрании ряда социалистических партий в Киеве была образована Центральная рада, которая потребовала территориально-национальной автономии Украины. 10 июня Рада провозгласила автономию. Ленин так изложил установку по этому вопросу: «Пролетарская партия стремится к созданию возможно более крупного государства, ибо это выгодно для трудящихся… Но этой цели она хочет достигнуть не насилием, а исключительно свободным, братским союзом рабочих и трудящихся масс всех наций… Чем демократичнее будет республика российская, чем успешнее организуется она в республику Советов рабочих и крестьянских депутатов, тем более могуча будет сила добровольного притяжения к такой республике трудящихся масс всех наций».

Ленин сформулировал принципиальное условие завоевания власти: «Чтобы стать властью, сознательные рабочие должны завоевать большинство на свою сторону: пока нет насилия над массами, нет иного пути к власти. Мы не бланкисты, не сторонники захвата власти меньшинством… Нигде в мире не может быть совершен так легко и так мирно переход всей государственной власти в руки действительного большинства народа». Этот шанс был важным элементом проекта.

А по срочному и чрезвычайному вопросу тактики большевиков и Советов Ленин представил ситуацию в двух тезисах так:

«5. Самой главной особенностью нашей революции, особенностью, которая наиболее настоятельно требует вдумчивого отношения к ней, является создавшееся в первые же дни после победы революции двоевластие.

Это двоевластие проявляется в существовании двух правительств: главного, настоящего, действительного правительства буржуазии, “Временного правительства” Львова и К°, которое имеет в своих руках все органы власти, и добавочного, побочного, “контролирующего” правительства в лице Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, которое не имеет в своих руках органов государственной власти, но опирается непосредственно на заведомо безусловное большинство народа, на вооруженных рабочих и солдат…

6. Не подлежит ни малейшему сомнению, что долго продержаться такой “переплет” не в состоянии. Двух властей в государстве быть не может. Одна из них должна сойти на нет, и вся буржуазия российская уже работает изо всех сил, всяческими способами повсюду над устранением и обессилением, сведением на нет Советов солдатских и рабочих депутатов, над созданием единовластия буржуазии.

Двоевластие выражает лишь переходный момент в развитии революции, когда она зашла дальше обычной буржуазно-демократической революции, но не дошла еще до “чистой” диктатуры пролетариата и крестьянства». 149

После Февральской революции новая государственность России складывалась по двум разным проектам: Временное правительство пыталось выстраивать ее по типу буржуазно-либеральных государств Запада, а Советы — исходя из своего проекта, который уже десять лет разрабатывался в русле русского коммунизма.

Историк Ф.А. Гайда указывает важное различие в политической культуре коалиции Временного правительства (особенно кадетов): «После “февральского переворота” оказалось, что они в действительности мало что умеют, а зияющие пробелы в собственных способностях могут заполнять лишь блестящими пунктами своих политических программ. Однако, в отличие от большевиков, оказавшихся в той же ситуации, либералы не пожелали учиться, будучи уверены, что и так все знают, а вся страна должна лишь внимать их указаниям». 150

За Временным правительством стояли помимо буржуазии, помещиков, правых и либеральных партий, еще структуры прежнего государственного аппарата, церковь, армейская верхушка (генералитет, часть офицерского корпуса). Но потенциал этих ресурсов таял. Переходный момент длился до конца октября.

Дискуссии о Советах и государственности будущей России были важным событием и для политической культуры, и массового сознания. После краха монархии и начатом распаде империи России грозила опасность хаоса ввиду отсутствия гражданского общества. Этот тип общества стабилизирован рационально осознанными интересами, даже в моменты отсутствия сильной власти. И все же и в гражданском обществе катастрофические срывы наблюдались в истории.

В.В. Крылов пишет: «Измельчание социальных интересов отдельных групп, примат фракционных интересов над общеклассовыми, эгоистических классовых целей над общенациональными ознаменовался в странах, где отсутствовал прямой колониальный режим (Иран, Китай начала ХХ века), величайшим социальным распадом, засильем бандитских шаек и милитаристских групп. Например, для китайцев привлекательность русской революции была в том, что она создала могучий общественно-политический организм, воспрепятствовавший распаду этой великой державы на манер Австро-Венгрии или Османской империи». 151