Сергей Кара-Мурза - 1917 Февраль ↔ Октябрь. Две революции — два проекта

В 1925 г. посевная площадь достигла довоенного уровня, сельское хозяйство стабилизировалась. С началом НЭПа в советской экономике вводилось плановое начало. Была начата разработка перспективного плана электрификации России (план ГОЭЛРО). В 1920 г. был одобрен VIII Всероссийским съездом Советов и через год утвержден IX Съездом. Это был первый перспективный план развития народного хозяйства, который получил практическое воплощение.

Важными особенностями проектов и практики Февральской и Октябрьской революций являются различия представлений времени и его употребления. Разительно отличались эти две системы своими типами распознания критических проблем, разработкой решений и скорости их реализации. За этим стоят важные сдвиги в общественном сознании и структуре рациональности. Эти сдвиги наше обществоведения по большей части игнорирует, и различие доктрин этих революций кажутся необъяснимыми.

Любые затверженные стереотипы подавляют рефлексию и проектирование, если в данный момент реальность так изменяется, что главным становится именно своеобразие момента. Современный экономист Л. фон Мизес предупреждал: «Склонность к гипостазированию, т.е. к приписыванию реального содержания выстроенным в уме концепциям — худший враг логического мышления». Эта склонность — следствие воздействие учений, которые вышли из детерминизма (в том числе истмат), придавшие «выстроенным в уме концепциям» звание объективных законов.

Вебер в своих трудах прилагал большие усилия, чтобы не допустить отождествления мышления и бытия. Он подчеркивал, что логическая упорядоченность теории может привнести в познание «утопический» элемент, и что историческая действительность в каждой «точке» и в каждый «момент» выступает как нечто уникальное и неповторимое, следовательно, не подчиняющееся никакому «объективному закону». Вера в то, что теория полностью адекватна действительности, затрудняет увидеть важный момент , — в который или на миг сложились благоприятные условия для шага вперед, или возникла слишком рискованная ситуация и надо перейти к обороне. Мышление в линейной парадигме такие быстрые изменения не сразу видны, и сама функция следить за ними подавлена.

Видение истории, которое воспринимается человеком через призму того или другого методологического подхода, сильно влияет на его отношение к происходящим событиям и на его поведение. Первая особенность представлений коалиции Февральской революции, уже отмеченная выше, — уверенность в том, что «объективные законы исторического развития пробьют себе дорогу через случайности». Из этого вытекает равнодушие к моменту, к его уникальности и необратимости, рассуждение в понятиях исторической формации, длительных процессов.

Основанием для такого отношения к «событиям быстротекущей жизни» является механистический детерминизм, который господствовал в мировоззрении в период марксизма ХIХ века. Он был важной частью сознания российской интеллигенции в начале ХХ века. Из этого вытекала ощущение стабильности и равновесности общественных систем. Чтобы вывести их из равновесия нужны крупные силы, «предпосылки» (классовые интересы, назревание противоречий и т.п.). Для осмысления периодов в состоянии общества, как революции, механистичное мышление не годится. В эти периоды возникает много неустойчивых равновесий — это перекрестки, «расщепление путей» (точки бифуркации). В этот момент решают не объективные законы, а малые, но вовремя совершенные воздействия. Великими революционерами становились те, кто верно определяли точки «расщепления» и направляли события по нужному коридору и в нужный момент («сегодня рано, послезавтра поздно»).

Надо сказать, что в Российской империи были выдающиеся ученые, военные, писатели и поэты, которые уже видели мир и общественные процессы в нелинейной парадигме, чувствовали динамику нестабильных структур. Таким был, например, военный министр Временного правительства генерал А.И. Верховский, который требовал срочных чрезвычайных действий, пытаясь предотвратить крах режима Февральской революции, избежать еще одного удара по кризисной России. Таким же был выдающийся военный и организатор А.А. Маниковский, начальник Главного артиллерийского управления, который управлял военным министерством после отставки Гучкова и отставки Верховского. Его сотрудник, выдающийся оружейник В.Г. Фёдоров, вспоминал, что его любимыми словами было изречение: «Промедление смерти подобно!»