Сергей Михеенков - Жуков. Маршал на белом коне

В мемуарах маршала Мерецкова назначение Жукова на должность начальника Генерального штаба выглядит несколько иначе. Вот как он описывает в своей книге «На службе народу» финал совещания и штабных игр:

«Мне было предложено охарактеризовать ход декабрьского сбора высшего комсостава и январской оперативной игры. На всё отвели 15–20 минут. Когда я дошёл до игры, то успел остановиться только на действиях противника, после чего разбор практически закончился, так как Сталин меня перебил и начал задавать вопросы.

Суть их сводилась к оценке разведывательных сведений о германской армии, полученных за последние месяцы в связи с анализом её операций в Западной и Северной Европе. Однако мои соображения, основанные на данных о своих войсках и сведениях разведки, не произвели впечатления. Тут истекло отпущенное мне время, и разбор был прерван. Слово пытался взять Н. Ф. Ватутин. Но Николаю Фёдоровичу его не дали. И. В. Сталин обратился к народному комиссару обороны.

С. К. Тимошенко меня не поддержал.

Более никто из присутствовавших военачальников слова не просил. И. В. Сталин прошёлся по кабинету, остановился, помолчал и сказал:

— Товарищ Тимошенко просил назначить начальником Генерального штаба товарища Жукова. Давайте согласимся! Возражений, естественно, не последовало».

Некоторые биографы полководца говорят, что «в назначении Жукова начальником Генштаба главную роль сыграли его удачные действия во время оперативно-стратегических игр и выступление на совещании».

По всей вероятности, уверенные и грамотные действия Жукова во время «битвы» с «красными», то, как он положил на лопатки своего коллегу и соперника в игре командующего Белорусским военным округом генерала Павлова, а также внятное выступление по теме «Характер современной наступательной операции», основанное на опыте, полученном на Халхин-Голе, — всё это в совокупности, конечно же, повлияло на Сталина и Тимошенко, которые, каждый имея свой мотив, искали более подходящую кандидатуру начальника Генштаба. И вот сошлись на Жукове — волевой, исполнительный, в достаточной степени грамотный, нюхнувший пороху на передовой и имеющий опыт современной войны. Как некогда характеризовал Жукова его непосредственный начальник Рокоссовский: «Сильной воли. Решительный. Обладает богатой инициативой и умело применяет её на деле. Дисциплинирован. Требователен и в своих требованиях настойчив…» [73]

Да, у него не было академического образования. Но все знали способности Жукова постигать теорию управления войсками самостоятельно. Всюду с собой он возил главный свой багаж — книги. «Как сейчас, вижу три тома Клаузевица „О войне“, примечательные тем, что они испещрены пометками отца, — вспоминала Элла Георгиевна. — Такая же судьба постигла десятки томиков в светло-серых переплетах серии „Библиотека командира РККА“ Они были очень удобны для работы, так как печатались с большими полями. Были и книги, изданные ещё до революции. Среди них „Ведение современных войн и боя“ А. Г. Елчанинова, „Стратегия“ Н. П. Михневича, „Современная война“ А. А. Незнамова, „Основы современного военного искусства“ В. А. Черемисова». А ещё Свечин, Мольтке, Шлиффен, Снесарев. Жизнеописания великих полководцев Древнего Рима и Карфагена. Знал способности своего нового непосредственного подчинённого и Сталин.

Главная военная академия ждала нашего героя впереди.

«Таково указание товарища Сталина…»

Жукову трудно было расставаться с войсками. Построения на плацу, запах конюшен, артиллерийские залпы на полигоне и взводные колонны на марше, стриженые затылки бойцов — всё это было его родной стихией… Но Сталин решил, что теперь он нужен в Генштабе.

В Европе Гитлер развёртывал всё новые и новые дивизии, тайно перебрасывая их к границам СССР.

Англичане флиртовали с фашистской Германией, уступая ей то Чехию, то Австрию. Нашёптывали Гитлеру пойти войной на восток, надеясь на то, что он не решится воевать на два фронта, а значит, ринувшись на Советский Союз за хлебом, лесом, рудами и нефтью, оставит в покое Англию и даже, быть может, союзную Францию.

Сталин нервно наблюдал за этой вознёй. Все предложения советской стороны приструнить Германию, создав антигитлеровскую коалицию, отвергались англичанами под различными предлогами. Немецкая дипломатия, не желая этого союза, начала усиленно искать пути сближения с Советским Союзом. Сближения, как оказалось вскоре, временного. Сталин, понимая, что с Англией и Францией не договориться, согласился заключить с Германией пакт о ненападении. Он как мог оттягивал начало войны, зная, что Красная армия ещё не готова в полной мере к схватке с вермахтом.