Дэвид Ремник - Могила Ленина. Последние дни советской империи

Иванов сказал, что, по его мнению, его сделали невольным участником заговора, который не имел отношения ни к нему, ни к Советскому Союзу. Когда в прессе разгорелся скандал, Иванов обнаружил, что его “старые друзья” из британского парламента, все, с кем он имел обыкновение ужинать, прекратили с ним всякое общение и не хотят, чтобы их видели в его компании. Так что оставалось только сматывать удочки.

“Я уехал из Лондона, а через неделю газеты стали публиковать «историю жизни» Килер, — рассказывал Иванов. — Не знаю, училась ли она в колледже, но сама она такое написать точно не смогла бы. Она и придумать такое сама не смогла бы. Все было заранее подстроено. Какая-та группа политиков была заинтересована в отставке Профьюмо. Какая — не знаю. У него были враги, и им нужен был компромат на него”.

Иванов вяло пожал плечами. Весь его облик был сплошной вялостью. Он напоминал престарелого бейсболиста, который когда-то завершил карьеру неудачным броском или пропустил пас в решающей игре. Он был знаменит, но предпочел бы оставаться в тени. Он сидел со мной в кафе, потому что ему сказали, что так надо, что это в интересах страны. “Наверное, я уже мог бы съездить в Британию, но я не хочу, — говорил он. — А все почему? Потому что в Англии вся эта пресса. И если я приеду в Англию и об этом узнает Кристин Килер, она созовет журналистов и будет опять говорить: «Я с ним спала». Она хочет еще денег, и она их получит, если я приеду в Лондон. Так что не стоит”.

В общем, я написал репортаж о нашей встрече. Через несколько месяцев Иванов получил серьезный аванс от каких-то зарубежных издателей. И готов был рассказать все. Спал ли он с Килер? Украл ли секреты Военного департамента? Конечно, писал Иванов. Конечно!

Спустя несколько месяцев во время нескончаемой пресс-конференции в МИДе кто-то тронул меня за плечо и сказал, что мне звонят по очень важному делу. Звонил генерал Карбаинов из Центра общественных связей КГБ. Он спросил меня, не хочу ли я побеседовать с Эдвардом Ли Ховардом.

Ховард был первым оперативником ЦРУ, перешедшим на службу в КГБ и сбежавшим в Советский Союз. В 1983-м его уволили из ЦРУ превентивно: он не прошел несколько тестов на полиграфе, касавшихся его личной жизни. Кроме того, ЦРУ было убеждено, что Ховард сдал несколько ценных агентов в Москве, в том числе одного авиационного эксперта, которого в результате казнили за шпионаж. Перебежчиком Ховард стал в 1986 году: просто “зашел” в советское посольство где-то в Восточной Европе — вероятно, в Будапеште.

Карбаинов попросил меня отправиться домой и ждать в полдень звонка, чтобы “все подтвердить”.

Я был дома уже через пять минут. Звонок раздался ровно в полдень.

— Знаете часы с кукушкой на “Меже”? — спросили меня. “Межой” иностранцы называли гостиницу “Международная”. — Встретимся завтра под часами с кукушкой в 10:30 утра.

Я успел только ответить “Окей”, и связь оборвалась. Как всегда в таких случаях.

Значит, мне опять предстояло увидеть, как жизнь подражает низкопробным романам. Или наоборот. Разумеется, устраивая интервью с The Washington Post , Ховард и, должно быть, КГБ изображали разведывательную деятельность на “международном уровне”. Но все это выглядело, надо признать, крайне глупо.

Утром в субботу, точно в назначенное время, под чудовищными часами с медным кукарекающим петухом ко мне подошел человек — не низкий и не высокий, не худой и не толстый, не красивый и не уродливый. Он похлопал меня по плечу.

“Привет, я Эд Ховард, — сказал он. — Рад встрече. Пойдемте”.

Гостиница “Международная” в эпоху гласности была, пожалуй, единственным местом в Советском Союзе, напоминавшим типичную деловую Америку. Здесь были “переговорные зоны”, атриум со стеклянными лифтами, магазины с разноообразными товарами и рестораны с разнообразными блюдами. Совершенно не похоже на Россию.

“Мне здесь нравится, потому что напоминает торговые центры у нас, — объяснил Ховард. — Иногда я здесь обедаю, наверху, в немецком пивном ресторане, и мне очень нравится кафе-мороженое”.

Ховард устремился к выходу — быстрым коротким шагом, как киллер после исполнения заказа. Он заметно нервничал. Однако на бег не переходил и не прятал лица. В холле гостиницы было полно иностранцев — в основном усталые бизнесмены, бесцельно слонявшиеся по вестибюлю в ожидании очередной встречи. Такие рыбки гуппи в аквариуме. Может быть, кто-то из них и мог узнать Ховарда как героя давних скандальных публикаций, человека, который “сделал” ФБР и ЦРУ, ушел от их слежки в Нью-Мексико и спокойно отправился в советское убежище. А может, вообще никто не узнал. Внимания на него не обращали.