Герцель Новогрудский - Товарищи китайские бойцы

Никаких данных о том, вернулся или не вернулся Ян-чжунь на родину, мы не имели, но запросить все же решились. «Кто его знает, — думали, — вдруг китайские товарищи что-нибудь и выяснят».

Упомянули мы в письме еще две фамилии — командира китайской интернациональной части Лу И-веня и политического комиссара Чжан Хай-чена.

Их имена мы прочли в газетном сообщении о состоявшемся в Москве большом митинге китайцев красноармейцев, где выступали упомянутые нами командир и политкомиссар.

Это был один из многих митингов, волной прокатившихся в 1919 году по России. Китайцы протестовали против выступления в Версале представителя Пекина, заявившего, что китайские отряды Красной Армии формируются насильственным образом и что Советское правительство чинит препятствия свободному выезду китайцев на родину. Представитель пекинского правительства преследовал одну цель — дискредитировать в глазах мировой общественности движение китайских добровольцев.

На митинге воинов китайцев, состоявшемся в Москве 27 ноября 1919 года, где выступали Лу И-вень и Чжан Хай-чен, была единогласно принята резолюция, в которой говорилось:

«Все попытки Антанты и ее агентов опорочить добровольное формирование китайских интернациональных частей в России и Сибири совершенно напрасны.

Советское правительство не только никогда не чинило препятствий к свободному выезду китайцев из России, но и, наоборот, всеми мерами содействовало ему. До начала чехословацкого восстания эвакуировано на родину свыше 40 000 китайцев. Со времени перерыва сообщений через Сибирь все усилия Советского правительства и китайских рабочих организаций отправить китайцев на родину через Одессу и другие порты все время встречали противодействие Антанты, не пропускавшей зафрахтованные для вывоза китайцев пароходы.

Формирование китайских красноармейских интернациональных отрядов в России происходит по почину самих китайских рабочих организаций, их собственными силами и собственным командованием, и притом исключительно из китайских революционеров-добровольцев, и никакие наветы, ни угрозы, ни жестокости, учиняемые войсками Колчака, Деникина и Юденича над китайцами с молчаливого поощрения Антанты, не запугают китайцев.

Мы, китайцы, проливаем свою кровь за освобождение угнетенных народов от ига капиталистов и за всемирную революцию.

В ответ на все репрессии Антанты мы, китайские красноармейцы, заявляем всему миру, что мы являемся первым ядром китайской революционной армии, идущей рука об руку с русскими и другими интернациональными отрядами на помощь рабочим и крестьянам Китая и всего Востока. Китайские интернациональные части призывают всех своих товарищей ответить на гнусную клевету агентов Антанты и с еще большей энергией формировать новые и новые отряды для окончательной победы пролетариата над капиталом, для торжества всемирной революции.

Да здравствует Российская Социалистическая Республика!

Да здравствует китайская Красная армия!

Да здравствует всемирная революция!»

Написали мы и о красноармейце Ли Фу-цине. К его розыску мы просили приложить особые усилия. Для этого имелись основания: Ван Шу-шан, бывший красногвардеец, а сейчас пенсионер, живущий в Таганроге, рассказал нам, что он знал бойца Ли Фу-цина, часто встречавшегося с Лениным и даже учившего Ленина китайскому языку.

Легко понять, как заинтересовало нас сказанное Ваном. Мы допытывались подробностей, но узнали немногое: вступив в Красную гвардию, Ли Фу-цин, по словам Вана, попал в Петроград, нес караульную службу в Смольном и там, в Смольном, видался с Лениным.

Из Центрального правления Общества китайско-советской дружбы скоро пришел ответ:

«Имена китайских участников гражданской войны, упомянутые в вашем письме, — сообщил нам заместитель генерального секретаря Общества Гэ Бао-цюань, — представляют для нас исключительный интерес. Они дают нам возможность собрать конкретные материалы. Мы разослали ряд писем в соответствующие организации с просьбой разыскать этих товарищей.

Надеемся, что мы будем сотрудничать в осуществлении этой благородной задачи по ознакомлению читателей с участием китайцев в борьбе за победу Великой Октябрьской социалистической революции и в гражданской войне».

Мы также возлагали большие надежды на сотрудничество с пекинскими товарищами, но отчетливо представляли себе, какая это сложная задача — разыскать названных нами людей в шестисотмиллионном человеческом океане. Помнили мы и о том, что почти непреодолимую трудность для поисков представляет разность звучания китайских фамилий на русском и китайском языках. Китайские товарищи могут правильно понять, о какой фамилии идет речь лишь в том случае, если она дается в иероглифическом обозначении или в совершенно точной транскрипции.