Герцель Новогрудский - Товарищи китайские бойцы

Да и архивы не радовали. Там тоже о делах китайцев в революционной России было до обидного мало.

Оставались люди — живые свидетели минувшего. С ними, надо сказать, работа ладилась лучше. Тут оказывал свое действие наш магический «китайский ключик». Куда бы мы ни приезжали, с кем бы ни говорили— достаточно было рассказать о цели поисков, и сердца раскрывались, нам во всем шли навстречу.

Так было с майором Г. М. Авдиенко из Ростовского областного управления милиции, за чьей помощью мы обратились, разыскивая китайских ветеранов гражданской войны.

В тот раз мы оставались в Ростове недолго, а когда вернулись в Москву, получили от майора письмо.

«Выполняя вашу просьбу, — писал он, — я смог найти в городе Ростове-на-Дону несколько человек, хорошо знающих многих китайцев.

Вот некоторые из них:

Тан Чан-сан, 1896 года рождения, проживает в гор. Москве, в Сокольническом районе.

Чан Фан-юн Петр Иванович проживает в настоящее время в совхозе № 10 или в самой станице Раздорской Раздорского района. Лица, хорошо его знающие, говорят, что он имеет ряд фотографий периода гражданской войны.

Моисеенко Иван Иванович (китайскую фамилию его мне не смогли назвать) проживает в гор. Нальчике. Характеризуется рядом лиц как человек, положительно зарекомендовавший себя в гражданскую войну.

В дальнейшем, если мною будет добыто что-либо интересующее вас, я вам сообщу, а пока извините, что не смог вам помочь в вашей благородной работе».

Напрасно майор Авдиенко так скромно оценивал результаты своих усилий. Он нам многим помог — он и другие советские люди, с которыми мы встречались на пути поисков. Так, собственно, и создавался этот во многом коллективный труд.

Постепенно наши блокноты заполнялись названиями множества сел, станиц, поселков, фамилиями сотен людей с русскими, украинскими, осетинскими, чеченскими, ингушскими, грузинскими, армянскими и китайскими звучаниями.

Очень часто фамилии оказывались без адресов. В таких случаях мы обращались в адресные столы. Справки, иногда положительные, иногда отрицательные, приходили из десятков мест. Обратились и в Пекин, в Центральное правление Общества китайско-советской дружбы.

В письме мы рассказали китайским товарищам о своей работе, просили разыскать в Китае бывших участников гражданской войны в СССР и приложили довольно пространный список с китайскими фамилиями. В нем были названы те, кто по нашим предположениям в свое время вернулись на родину.

Мы назвали Лау Сиу-джау — председателя Всероссийского союза китайских рабочих. В давние годы он заседал в Петроградском Совете, встречался с Лениным, возглавлял съезды китайских рабочих, живущих в России. Это был видный общественный деятель. Его имя упоминается в XXIII томе Сочинений В. И. Ленина (третье издание), где говорится: «30 ноября 1918 года В. И. Ленин беседует с представителями кантонских рабочих Лео — Сю-чжао и Чжан Ин-чун» [2] Другая транскрипция китайской фамилии. Будем называть его Лау Сиу-джау, потому что именно так он подписывался на всех сохранившихся документах. Все другие китайские имена и фамилии также воспроизводятся нами по архивным документам и справкам. Авт . .

Назвали мы также Чи Тай-кунта, чье имя удалось обнаружить в списках депутатов Моссовета 1-го созыва. В номере «Известий ВЦИК» от 12 февраля 1919 года в сообщении о пленуме Московского Совета рабочих и красноармейских депутатов сказано:

«С приветствием Советской России от имени Союза китайских рабочих, живущих в Москве, выступил тов. Чи Тай-кунт».

Еще назван был Жен Фу-чен. О нем газета «Беднота» в 1918 году писала:

«В борьбе против белочехов участвуют несколько отрядов, организованных из китайских бедняков китайским коммунистом тов. Жен Фу-ченом.

Тов. Жен Фу-чен много поработал над распространением идей коммунизма среди темных, заброшенных в чужую страну китайских рабочих. Организованные им роты были одними из самых стойких и надежных частей на фронте…»

Об этом же китайском коммунисте рассказал нам Сан Тан-фан — пенсионер, а в прошлом боец китайского интернационального отряда, с которым мы встретились в Таганроге. О Жен Фу-чене он тогда сказал так: «Очень храбрый командир был. Здорово с белыми воевал. Когда война кончилась, он, слышал, домой в Мукден уехал».

…Значился в нашем списке и Ян-чжунь. О нем нам стало известно из материалов Пятигорского краеведческого музея. Он был командиром китайского батальона, входившего в состав Дербентского полка.