Йоханан Петровский-Штерн - Евреи в русской армии - 1827—1914.

Условия для торговли также были благоприятными. Дискриминационный тариф на импорт, подавивший международную торговлю, был введен только в начале 1830-х годов. До этого времени легальный, полулегальный и контрабандный импорт товаров из Австрии и Польши в Россию представлял собой один из важнейших источников экономического роста западных губерний. По отношению к общему числу купцов число еврейских розничных торговцев на Волыни и Подолии выросло с 25–30 % в 1780-е годы до 86 % — в 1818-м {48} 48 25 Schiper I. Dzieje handlu zydowskiego na ziemiach polskich. Warszawa: Nakladem Centrali Zwictzku kupcow w Warszawe, 1937. S. 410–413. . На крупнейших польских ярмарках евреи Литвы и Украины составляли 96,6 % {49} 49 26 Ibid. S. 375. . Еврейские посредники, производители и купцы преобладали также и на важнейших ежегодных ярмарках в Дубно, Умани и Бердичеве, торговый оборот которых был сравним с товарооборотом Москвы. Только в 1830-х годах дискриминационный тариф и изгнание евреев из пограничных областей подорвали экономическое процветание края, привели к упадку его важнейших центров, но, как это было и тогда, и в дальнейшем, не принесли казне взыскуемой прибыли. Так, например, после 1830 г. оборот Бердичевской ярмарки — крупнейшей в черте оседлости — упал с 5 833 000 руб. до 1 836 000 руб. в 1832-м и до 212 900 руб. — в 1843-м, т. е. уменьшился в двадцать семь раз {50} 50 27 Ibid. S. 424–427. О Бердичеве как экономически процветающем городе в начале XIX столетия см.: Osherovich М. Shtetl un shtetlakh. N.-Y.: Grenich, 1948. S. 95–96. .

Корчмы и постоялые дворы в сельской местности, а также в местечках принадлежали в основном евреям-арендаторам, представляющим широкие общинные интересы {51} 51 28 См., например, респонс Шнеура Залмана из Ляд (рабби Шнеерсона), поддерживающего общинный статус аренды, в кн.: Admor На-Zaken . She’elot u-teshuvot. Brooklyn, N.-Y., 1988. P. 97. . Пропинация — производство и продажа спиртного — считалась еврейской профессией par excellence . Преобладание евреев в виноделии обеспечивало высокую конкуренцию и низкие цены. Более того, в период между 1815 и 1825 гг. русские власти, всеми силами стремившиеся привлечь христианское население к этому рискованному занятию, но так и не сумевшие это сделать, нехотя предоставляли евреям привилегии на производство и продажу водки во внутренних губерниях империи {52} 52 29 См.: ПСЗ I. T. 36. № 27794 (1819 г.); вновь подтверждено в том же году: Там же. Т. 36. № 27963. Робкая попытка правительства ограничить еврейскую виноторговлю в Черниговской и Полтавской губерниях (см.: Там же. Т. 38. № 29079) закончилась ничем: евреи-производители стали действовать через наемных посредников из христиан. Таким же образом ограничения еврейского виноделия и торговли спиртным в Витебской и Могилевской губерниях (1822; см. Там же. № 29420) остались на бумаге — либо были обойдены с помощью подставных лиц. . Проводимые Сенатом меры по ограничению нелегальной еврейской торговли за пределами черты свидетельствовали о настойчивых попытках еврейских купцов освоить новые рынки {53} 53 30 Там же. Т. 37. № 28537. .

В это же время среди восточноевропейских евреев значительно ослабли идеологические разногласия и внутренние религиозные распри {54} 54 31 См.: Fishman D.E. Russia’s First Modern Jews. N.-Y.; London: New York University Press, 1995. P. 21. . К 1810-м годам резко враждебное отношение традиционного раввината к хасидам, восходящее ко второй половине XVIII в., сменилось более терпимым {55} 55 32 См.: Weinryb B.D. The Jews of Poland. P. 285–302. . Правительственные преследования хасидов, а также ограничения на передвижение хасидских лидеров (цадиков) по черте оседлости еще не стояли на повестке дня — первые развернулись в 1830-е годы (см. Ушицкое или Славутское дело), вторые были введены в середине 1860-х. В отличие от австрийских властей, которые вели необъявленную войну против хасидов на стороне еврейских просветителей {56} 56 33 Об антихасидских преследованиях в Галиции см.: Mahler R. Hasidism and Jewish Enlightenment. Their Confrontation in Galicia and Poland in the First Half of the Nineteenth Century. Philadelphia: The Jewish Publication Society of America, 1985. P. 74–76. , русские власти заняли терпимую позицию по отношению к хасидам, в законодательном порядке позволив им свободно отправлять религиозные обряды по своему особому ритуалу {57} 57 34 ПСЗ I. T. 28. № 21547 (раздел 5, § 53). . Постепенно, как раз в 1800—1820-е годы, хасидский и миснагидский ( misnagid , антихасидский) лагери проявили тенденцию к сближению {58} 58 35 Stampfer S. Ha-yeshivah ha-litait be-hitva’atah. Yerushalaim: Merkaz Zalman Shazar, 1995. P. 33–36. . В Вильне, этом оплоте миснагидских выступлений против хасидов, уже в 1799 г. хасиды были избраны главами кагала {59} 59 36 Weinryb B.D. The Jews of Poland. P. 292–293. . Одновременно некоторые авторитеты антихасидского лагеря, например Хаим из Воложина, глава крупнейшего в России ешибота, составлял хаскамот (раввинистические предисловия-одобрения) для хасидских книг {60} 60 37 Rabinowitsch W.Z. Karlin Hassidism // Pinsk. The History of the Jews in Pinsk. 1506–1542. Tel-Aviv: The association of Jews of Pinsk in Israel, 1977. P. 37–39; Shokhat A. Ha-hanhagah be-kehilot rusia im bitul ha-kahal // Zion. 1977. № 42. P. 143–147; Ze’ev G. Sefer, sofer ve-sipur be-reshit ha-hasidut. Tel-Aviv: Hakibuts Hameiukhad Publishing House Ltd., 1992. P. 21. .