Коллектив авторов - История гражданской войны в СССР в 5 томах. Т. I. [Без иллюстраций]

В Петрограде дело было кончено. Но Ставка и царь двинули войска с фронта. Во главе был поставлен наделенный диктаторскими полномочиями генерал Иванов, отличившийся подавлением кронштадтского восстания в 1905 году. Но генерал Иванов со своим эшелоном еле добрался до Царского села. Здесь его войска немедля побратались с революционными солдатами, а сам он едва успел избежать ареста. На обратной дороге его поезд был загнал в тупик, связь с фронтом оказалась уже прерванной.

Царь по дороге из Ставки добрался только до станции Дно. Встречные поезда были забиты солдатами, разносившими весть о восстании в столице. Ехать дальше было бесцельно. Николай П повернул в Псков, в штаб Северного фронта, чтобы поднять армию против Петрограда. В Пскове ему сообщили о победе революции, а телеграммы от всех командующих фронтами рекомендовали уступить. Из Петрограда передали воззвание революционных организаций. Всякое сопротивление было излишним, и Николай решил отречься от престола.

В то время как царь и Ставка вводили в бой последние резервы, петроградские рабочие и солдаты приступили к созданию своего политического и организационного центра - совета рабочих и солдатских депутатов. Вечером 27 февраля открылось первое заседание Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

Рабочие и крестьяне в солдатских шинелях совершили революцию, но на первых порах не им достались все ее плоды: рядом с советом выросло правительство буржуазии.

Временный комитет Государственной думы не считал себя властью ни перед умирающим самодержавием, ни перед восставшим народом. Комитет был избран для "водворения порядка" и деятельно занялся этим. Родзянко, теперь председатель комитета, сразу после выборов 27 февраля поехал к председателю Совета министров князю Голицыну. Последний ответил, что все члены правительства подали в отставку, а сам он с минуты на минуту ждет ареста. Родзянко снова связался с царем, со Ставкой, переговорил с командующими фронтами, прося их поддержать перед Николаем Думу. Но события быстро шли вперед. Стали поступать сведения о восстании в ближайших к Петрограду городах. Из Ставки не было никаких утешительных вестей, а из левого крыла Таврического дворца, где собрался совет рабочих депутатов, сообщали, что солдаты восставших полков прислали своих представителей. Гарнизон через голову комитета Думы связывался с советом. Соотношение сил складывалось не в пользу буржуазии. Она добивалась от царя "правительства победы", чтобы довести до конца войну и предотвратить революцию. Но революция опередила буржуазию. Оставалось присоединиться к революции, попытаться возглавить ее, чтобы потом обезглавить. Пока пролетариат и трудящиеся сражались и умирали в борьбе с царизмом, буржуазия спешно перекрашивала свое "правительство победы" в "правительство революции", рассчитывая подавить последнюю.

Поздно ночью собрался Временный комитет и решил взять власть в свои руки. Родзянко на рассвете телеграфировал в Ставку, что министры арестованы, правительство не существует, "чернь начинает завладевать положением, и комитет Государственной думы, дабы предотвратить истребление офицеров и администрации и успокоить разгоревшиеся страсти, решил принять правительственные функции на себя"[148]. Временный комитет назначил комиссаров Думы в министерства 28 февраля. Из Москвы и других городов стали прибывать сообщения о присоединении к революции. Запрашивали, как быть с организацией власти. Родзянко разослал по всем городам телеграмму о создании Временного комитета. Весь день к Таврическому дворцу подходили все новые полки, перешедшие на сторону революции. Родзянко, Милюков произносили речи, приглашая солдат вернуться в казармы и слушаться своих офицеров. В одном из выступлений Родзянко предложил солдатам успокоиться и сдать оружие. Весть об этом быстро разнеслась по гарнизону. Говорили, что Родзянко уже издал приказ об отобрании оружия у восставших солдат. Полки, только что бывшие в Думе, стали требовать присылки депутатов - рассеять создавшееся настроение. Вот как Шульгин рассказывает о нарастании волнения: "Помню, в один из полков послали одного правого националиста... Он вернулся...

- Ну, что?

- Да ничего... Хорошо! Я им сказал - кричат "ура". Сказал, что без офицеров ничего не будет, что родина в опасности. Обещали, что все будет хорошо, они верят Государственной думе...

- Ну, слава богу...