В Барышников - Вступление Финляндии во вторую мировую войну 1940-1941 гг.

Подобная ситуация с историко-документальным наследием характерна и относительно сведений о деятельности бывшего главы правительства Ю. Рангеля. Он также не оставил опубликованных мемуаров, но его дневниковые записи все же сохранились. [85] См.: Manninen O. Suur-Suomen ääriviivat. Kysymys tulevai suudesta ja turvallisuudesta Suomen Saksan politiikassa. 1941. S. 8–9.

Юкка Рангель был выдвинут Р. Рюти на пост премьер-министра. В прошлом они оба представляли финансовые круги Финляндии, и это положение их, бесспорно, сближало. Однако, как отмечали современники, позиции Рангеля в руководстве страны были значительно слабее, чем у Рюти, и он не чувствовал «поддержки от различных политических группировок». [86] Lehmus K. Tuntematon Mannerheim. S. 233. Более того, у него, очевидно, не сложилось тесных отношений с Маннергеймом. [87] Ibid. Как руководителя высокого ранга, это заметно ослабляло позиции Рангеля и его возможности влиять на осуществление политического курса правительством. Тем не менее он был хорошо информирован, и именно Рангель должен был, в частности, сообщать финским парламентариям об особенностях внешнеполитической позиции страны перед войной. [88] Jokipii M. Jatkosodan synty. S. 32. Однако больше того, что Рангель говорил в парламенте о германо-финляндском сотрудничестве, [89] Войонмаа В. Дипломатическая почта. С. 28–29 и др. он не информировал как тогда, так и позднее. В результате этот человек фактически не сказал ничего нового о нюансах внешнеполитической линии Финляндии.

То же самое можно говорить и о другом влиятельном члене правительства того времени — Рудольфе Виттинге. Он был министром иностранных дел с 1940 по 1943 г. и являлся одним из основных проводников политики активного сотрудничества Финляндии с Германией.

Государственную деятельность Виттинга в своих мемуарах весьма ярко описал Э. Линкомиес, возглавлявший с 1943 г. правительство Финляндии. Он заметил, что профессор Рудольф Виттинг до назначения на пост главы внешнеполитического ведомства был директором банка. Сама же его работа во главе Министерства иностранных дел «оказалась роковой для страны». [90] Linkomies E. Vaikea aika. Suomen pääministerinä sotavuosina 1943-44. S. 67. 89 Поясняя эту мысль, Линкомиес подчеркнул, что Виттинг «формировал свое мнение, исходя исключительно из собственных представлений», не консультируясь до этого ни с кем. И далее он пишет, что линия Виттинга заключалась в том, что он «связывал страну излишним заигрыванием с Германией». [91] Ibid.

К тому же немецкий посланник в Хельсинки, благодаря Виттингу, был «лучше осведомлен о финской внешней политике, чем комиссия парламента Финляндии по иностранным делам». [92] Ibid. S. 96. Такая ситуация в стране, естественно, многих не устраивала. В парламентских кругах к Виттингу относились весьма критически. [93] Jokipii M. Jatkosodan synty. S. 31. Более того, было очевидно, что министр «все больше и больше… употреблял алкоголь, что, конечно, затуманивало его рассудок». [94] Linkomies E. Vaikea aika. Suomen pääministerinä sotavuosina 1943-44. S. 67. Тем не менее от Виттинга, с точки зрения развития военного сотрудничества, зависело многое в финско-германских отношениях.

В марте 1943 г. Виттинг выходит из состава правительства, а затем, уже в самом конце войны он умирает. Каких-либо его воспоминаний не осталось. Что касалось пропуска немецких войск на финскую территорию в сентябре 1940 г., то в этой связи, осенью 1944 г., Виттинг уверял, что ничего не знал, поскольку, по его словам, этим вопросом занималось «исключительно» военное руководство Финляндии. [95] Terä M. V. Tienhaarassa. S. 44. Это была явная неправда, что отмечалось и в финской литературе. [96] Ibid.

Кстати, упоминавшийся профессор А. Корхонен указал также и на тот факт, что вообще в документах МИДа, хранящихся в архивах Финляндии, «отсутствуют необходимые для исследования записи бесед, а также распоряжения и информация, поскольку они часто сообщались устно». [97] Korhonen A. Barbarossa — suunnitelma ja Suomi. S. 26. К тому же для историков осталось не ясным, что вообще произошло с личными бумагами Виттинга после его отставки. Некоторые исследователи, спустя более сорока лет после его смерти, еще пытались их обнаружить, [98] Reimaa M. Puun ja kuoren välissä. Rytin toinen hallitus (27.3-20.12.1940). Ulkopoliittisten vaihtoehtejen edessä. S. 27. хотя есть сведения о том, что они полностью были уничтожены. Один из правительственных чиновников Тойво Хейккиля писал, что наиболее ценные документы, имеющие отношение к Р. Виттингу, были сожжены. Он отмечает, что уничтоженными оказались «ранее скрытые обширные архивы прежнего министра иностранных дел, которые, возможно, содержали многое из переписки по внешней политике, относящееся к периоду воины». [99] Heikkilä T. Paasikivi peräsemessä. Hels., 1965. S. 145–146; Kansakunnan historia. Osa 7. Hels., 1974. S. 274.