Алфред Мэхэн - Влияние морской силы на французскую революцию и империю. 1793-1812

Декрет 22 апреля напечатан в Moniteur 23 числа того же месяца. Декрет же от 28 апреля не помещен в этом издании, но его можно прочесть в «Collection Generale des Decrets rendus par Г Ass-Nat»; avril 1791.

Такая же система была принята во Франции сто лет назад Кольбером.

Например, что каждый командир, уступивший в бою противнику, силы которого превосходят его силы менее, чем вдвое, подлежит смертной казни; а если командир командовал линейным кораблем, то он, под страхом такой же казни, обязывался не прекращать боя с каким бы то ни было противником, пока корабль его не будет потоплен. Та же участь ожидала всякого командира, который в эскадренном бою допустит прорыв через свою линию. Такого же характера был декрет о том, что противнику не должно давать пощады.

Пиренейская война, столь блестящая во многих отношениях и увенчавшаяся успешным достижением цели, представляет некоторые аналогии с рассматриваемыми здесь не столь значительными по сравнению с ней экспедициями и может, пожалуй, показаться опровержением высказанных нами положений. Но необходимо заметить, что в некоторых, и именно самых существенных пунктах упомянутые аналогии не имеют места. Лиссабон – место высадки и операционная база британцев – лежит на территории их испытанных и давнишних союзников; экспедиция направлялась в страну, восставшую против чужеземного правительства; и, что всего важнее, положение Лиссабона и отдаленность от Франции обязывали последнюю, – в случае отделения ею против него значительных сил, как она сделала это в 1810 году, – обеспечить длинную и весьма чувствительную линию сообщения, тогда как британцы располагали открытым морем. Тулон в 1793 году представлял для последних мало выгод сравнительно с Лиссабоном в 1809 году, потому что первый лежит во Франции и дальше от Англии, чем второй. Читатели найдут некоторые замечания о Пиренейской войне в примечании к настоящей главе, в конце ее.

Обсуждение диспозиции британского флота со стратегической точки зрения, в связи с Ирландской экспедицией 1796 г., см. в главе XI.

Из тридцати линейных кораблей, стоявших в Тулоне, когда его заняли союзники, три или четыре были посланы в Рошфор без пушек, для доставления туда пленных французов, которых было неудобно оставлять при себе.

Автор живо сознает, что эта политика, т. е. занятие гарнизонами нескольких сравнительно удаленных друг от друга портов кажется несогласной со здравым военным принципом сосредоточения сил, так же как и с тем, что сам он говорил в разных местах своего исследования о надлежащей диспозиции военных отрядов с целью обеспечения господства на море. Уместно поэтому пояснить здесь, что упомянутые принципы и диспозиции приложимы и целесообразны там, где флоты воюющих сторон так близки к равенству, что между ними возможна действительная борьба. В войне времен Французской революции это условие не имело места. Великобритании принадлежало неоспоримое господство в Вест-Индских водах и задача ее состояла не в поражении неприятельского флота, а в обеспечении своих торговых путей. Для достижения этой цели ей необходимо было рассеять, а не сосредоточить свои корабли, и устроить для них на этих путях надежные станции – убежища и продовольственные центры. Здесь можно провести аналогию с организацией полиции в городе: в спокойное время агенты последней рассеяны по городу для противодействия отдельным нарушителям порядка, когда же чернь собирается в толпу и угрожает спокойствию города, они также собираются в более или менее значительные отряды.

Считая и тот линейный корабль, который присоединился к Вилларе от Нильи 19 мая.

Один из его офицеров, лейтенант (впоследствии адмирал) Кодрингтон, отброшенный при откате орудия на подветренный борт, приподнявшись после падения на левой руке, едва мог держать голову выше воды.

Говорят, что среди этой страшной сцены кровопролития и разрушения произошел следующий комичный случай. Носовым украшением «Брансуика», была поясная статуя герцога Брауншвейгского, со шляпой, декорированной галунами. Последняя была сбита неприятельским снарядом во время боя. Тогда корабельная команда послала на шканцы депутацию с просьбой, чтобы командир (Гарви) пожертвовал свою треугольную шляпу с галунами взамен сбитой. Командир добродушно изъявил на это свое согласие, и шляпа его, укрепленная столяром гвоздями на голове статуи, оставалась там до конца сражения.