А. Хинштейн - Как убивают Россию (с иллюстрациями)

Эти признания очень точно корреспондируются со словами одного из лидеров демократов, первого всенародно избранного московского мэра Гавриила Попова. «Толпа стукачей, - скажет он через несколько лет, поминая август 1991 - го, - осаждала КГБ в яростном стремлении первыми ворваться в здание и сжечь все следы своих многолетних подвигов».

Ничего удивительного, советская госбезопасность - как бы к ней ни относиться - была одной из мощнейших в мире и работу свою знала на ять. У меня лично даже сомнений нет, что среди народных лидеров первой волны в достатке имелись агенты КГБ или, выражаясь интеллигентской терминологией, стукачи и доносчики.

Тот же Березовский, к примеру, или Гусинский - до поры до времени исправно сотрудничали с охранкой, пока не поменялись времена. А сегодня, глядишь, нет более страстного борца с тоталитаризмом спецслужб, чем Борис Абрамович. (Слава богу, Владимир Александрович в эти годы заметно поутих.)

В воспоминаниях последнего председателя КГБ СССР Вадима Бакатина обнаружил я очень любопытный пассаж. Описывая свою политику открытых дверей, Бакатин между делом сообщает:

«Длинной и тяжелой была беседа с Витаутасом Ландсбергисом, который требовал немедленно передать все архивы на агентуру».

Шефу Лубянки, возможно, было и невдомек, что подобная рьяность литовского лидера объяснялась весьма прозаично. В прошлой жизни целый ряд его соратников, включая премьер-министра Казимиру Прунскене, имели - скажем обтекаемо - некоторое отношение к оперативной работе КГБ; Прунскене, например, конкретно к той самой «пресловутой» пятой линии, при упоминании которой советских диссидентов до сих пор пробивает в пот. Да и о принадлежности самого Ландсбергиса к агентурной сети КГБ - в Литве тоже поговаривают активно.

Бывшие агенты очень боялись, что их прошлое когда-нибудь всплывет; и прости прощай тогда - намечающаяся карьера. Архивные документы были для них сродни поводку или вожжам; да, сейчас их отпустили, создав иллюзию свободы, но в любой момент и поводок, и вожжи можно ведь легко натянуть обратно.

Как происходит подобное «натягивание», хорошо видно на примере одного неудавшегося мятежа, поднятого осенью 1992-го в Кабардино-Балкарии. Разгоряченная толпа пошла тогда на штурм местного дома правительства, заблокировала аэропорт, отбила у военных бронетехнику. Первый штурм, правда, удалось остановить, но число восставших множилось с каждым часом.

Ситуацию спасла лишь жесткость и решительность срочно прибывшего на место событий генерала Куликова, начальника одного из управлений главкомата Внутренних войск, а впоследствии - министра МВД. Помимо чисто военных приемов Куликов был вынужден прибегнуть и к оперативно-тактическим хитростям.

«Приходится действовать методами убеждения, а иногда и принуждения, - воспроизводит минувшие события Куликов. - Для этого выдергиваем одного энтузиаста, претендующего на роль организатора беспорядков. Говорю ему без обиняков: "Вы хотите, чтобы мы рассказали людям правду? Как делали в штабе Конфедерации (горских народов Кавказа. -Авт.) обыск, как изымали там оружие по вашей наводке? Не в наших правилах раскрывать информаторов, но вы ведете себя как провокатор. Поэтому я оставляю за собой право рассказать всем, что вы - обыкновенный стукач…" При этом "военный вождь" обмякает и только что не падает на колени… Он, наивная душа, хотел везде успеть и выиграть при любом раскладе».

Оттого, что восставшим массам не удалось захватить архивы КГБ, пыл многих ратоборцев не убавился. Доступ к секретным документам, оказалось, можно получить и безо всякого штурма.

Сразу после августовского путча новым, истинно демократическим председателем КГБ СССР был назначен бывший партработник Вадим Бакатин.

Ничего подобного в истории спецслужб прежде не было; новый председатель с ходу объявил обомлевшим подчиненным, что считает КГБ - организацией преступной. В написанных по горячим следам мемуарах под исчерпывающим названием «Избавление от КГБ» (они увидели свет уже весной 1992-го) Бакатин прямо сообщает, что лубянское ведомство ему «предстояло возглавить, чтобы разрушить», ибо «без ликвидации или серьезного реформирования этой организации… невозможно было надеяться на успех демократических реформ».

Имя Бакатина на Лубянке по сей день произносят с плохо скрываемой ненавистью; и дело здесь не только, а точнее не столько в знаменитой передаче им американцам схемы расположения подслушивающих устройств в здании посольства США.