Однако замечательнейшая деталь: подлинные документы обо всех этих родах, как утверждают наши авторы, «находятся в сейфе Ллойдовского банка в Лондоне». Мы, однако, склонны доверять не ссылкам на лондонский банк, но дожившему до наших дней французскому аристократу, совершенно открыто издавшему свой труд малым тиражом, в провинциальном издательстве города Саланьяка…
Впрочем, и англосаксонская версия могла бы подлежать обсуждению (даже с учетом той наглой вульгарности, с какой здесь говорится о «происхождении от Иисуса» — увы, историку, как и криминалисту, приходится сталкиваться с самыми грязными намерениями), если бы… французские исследователи вопросов генеалогии, в частности Ришар Бордес (Richard Bordes) не указали на следующие обстоятельства:
«Нигде на самом деле не сказано о возвращении Дагоберта II в Разес в 671 г., ни о его браке с Гизелой де Реде. Ясно, что это выдумка „…“ возникла из соединения двух реальных фактов меровингской истории. Во-первых, Сигиберт I, сын Хлотаря I, был женат на вестготской (wisigothe) принцессы Брунхильде (Brunehaut), дочери вестготского короля Атанахильда (Athanagild). Брунхильда и ее сын были отстранены от власти Хильдериком I, но некий близкий им человек доставил их в Метц, где жители Австразии провозгласили сына Брунхильды королем в канун Рождества 575 года под именем Хильдеберта II. Во-вторых, Хариберт (Charibert), король Аквитании, сын Хлотаря II, женился на Гизеле, дочери Арно (Arnaud), герцога Гасконского. Их сыновья Боггис (Воggis) и Бертран (Веrtraund), которым покровительствовал их дед, избежали грубого обращения дяди и обрели наследие своего отца. Эти две истории, смешавшись между собой, сложились в легенду Ренн-ле-Шато, суть которой такова: Дагоберт II, сын Сигиберта III, женился на Гизеле де Реде, дочери вестготской принцессы по имени Гислис (Gislis). Дагоберт II был убит, а его сын Сигиберт IV, был спасен своей сестрой Ирминой и отвезен в Реде другом-рыцарем, где он принял наследие своего деда Беры (именно эта версия излагается в „Священной Загадке“ — В.К.). Но в любом случае Дагоберт II не мог быть женат на Гизеле де Реде, псевдо-дочери Беры II (выделено нами — В.К.). Этот последний был на самом деле сыном Аргилы (Argila) и внуком Беры I; он вступил во владение графством Разес в 845 году, то есть 166 лет спустя после гибели Дагоберта II, которого выдают за его зятя».
Кроме того, исследования последних лет показали, что Ирмина д’Эррен (Irmina d’Oerren) была женой, а не дочерью Хугоберта (Hugobert), а имя Дагоберта в ее жизнеописание попало по ошибке списателя хроники.
Если все это так, то лица, о которых говорят «Документы Общины» и которые в течение веков боролись за власть в Европе, а сегодня могли бы, как утверждают авторы «Священной загадки», составить «подобие транс— или паневропейской конфедерации, нечто вроде современной империи „…“ царствуя над королевствами и княжествами, объединенными между собой союзами, образующими подобие конфедерации», не являются Меровингами. Как не являлись Меровингами и британские Плантагенеты (начиная с Ричарда Львиное Сердце), также ведшие свое происхождение от «династии из Разеса», да и многие другие европейские династии, прошедшие через крестовые походы и переплетшиеся в их перипетиях.
Но в таком случае, кто все они?
Прежде всего, разумеется, не выдерживает никакой критики провозглашаемая вышеупомянутой Д.М. и авторами «Священной загадки» идея о неразрывной связи и, по сути, единстве между Меровингским родом и Сионской общиной. Это подтверждается хотя бы тем, что никто из «сионистов» (разумеется, не в том смысле, в каком это слово употребляется с конца ХIХ в.) не упоминается в серьезных трудах по меровингской генеалогии, в частности, у того же графа Бони де Лаверня.
Как известно, Орден Приората Сиона, если судить по официальным его документам, был создан Готфридом (Годфруа) Бульонским в 1069 году, то есть ровно три столетия спустя после гибели Короля-мученика Дагоберта П. Все это время Европа переживала так называемый «каролингский ренессанс», одной из сторон которого было утверждение организации и догматики Римо-Католической Церкви. Но была и другая стороны, о которой рассказал, в частности, аббат Монфокон де Виллар:
«Эпоха Карла Великого, как вам известно, — писал он, — поражала людей отнюдь не робкого десятка; этим и объясняется, что женщина, побывавшая у сильфов, вошла в доверие к тогдашним знатным дамам, в результате чего множество сильфов, милостью Господней, обрело бессмертие „…“ Тогда же зародились истории о феях, которыми полны легенды эпохи Карла Великого и последующих веков (выделено нами; это как раз те три века, которые прошли между падением Меровингов и созданием Приората — В.К.) „…“ они могли бы дать вам некоторое представление о переустройстве мира, задуманное Мудрецами. Все эти героические рассказы о воинах и влюбленных Нимфах, все эти описания странствий в поисках потерянного рая, все эти картины зачарованных дворцов и заколдованных рощ служат лишь жалкими отражениями той жизни, которую ведут Мудрецы и того, во что превратится весь мир, когда в нем будет править Мудрость. Его будут населять одни только герои; наименьший из наших детей сравняется в силе с Зороастром, Апооллонием и Мелхиседеком, большинство из них будет столь же совершенны, сколь были бы сыны Адама и Евы, если бы наши прародители избежали грехопадения».
Читать дальше