Игорь Бунич - Золото партии. Историческая хроника

Ленин знал о немецких интригах за своей спиной и нервничал, со страхом ожидая ежедневно, что немецкие штыки сбросят его со всероссийского трона так же быстро, как и возвели. Обстановка не позволяла терять времени, и надо отдать должное Ленину как «пахану» с железными нервами, который не дал сразу разбежаться умирающим от страха и впадающим в панику сообщникам из своего ближайшего окружения.

Позднее в искреннем частном письме Николай Бухарин с восторгом вспоминал: «Кто, как не Ленин, обокрав сначала эсеров, а потом и меньшевиков, стукнул им всем по голове, взял в руки дубинку и даже с нами разговаривал лишь после того, как он сам все решит. И мы молчали и подчинялись, и все, вопреки теории и программе, получалось великолепно!

Деникин под Тулой, мы укладывали чемоданы, в карманах уже лежали фальшивые паспорта и „пети-мети“, причем я, большой любитель птиц, серьезно собирался в Аргентину ловить попугаев. Но кто, как не Ленин, был совершенно спокоен и сказал, и предсказал: „Положение — хуже не бывало. Но нам всегда везло и будет везти!“»

Что же это за «пети-мети», которые большевики готовили к вывозу из страны, прокладывая маршруты аж до Аргентины?

Едва обосновавшись в Петрограде после переворота, когда немецкие «интернационалисты» еще окапывались на Пулковских высотах, а линейный корабль «Заря Свободы» (бывший «Император Александр II») стерег своими двенадцатидюймовками подступы к Петербургу с юга, Ленин, еще не зная, как обернется дело, с присущим ему цинизмом уже объявил «атаку красногвардейцев на капитал». Были разграблены дворцы, включая Зимний, [1] Если кто-нибудь в этом еще сомневается, то могу сообщить, что в распоряжении НПП «Облик» имеются около 50 фотоснимков, сделанных в Зимнем дворце 26 октября и хорошо иллюстрирующих устроенный там погром. Готовится к изданию альбом «Зимний дворец утром 26 октября 1917 года». захвачены банки, ювелирные магазины, кассы крупных торговых предприятий, частные кассы взаимопомощи, банковские филиалы на заводах.

Не все поначалу получалось так гладко, как хотелось. Где-то еще отстреливалась вооруженная охрана, где-то оказывали сопротивление частные лица, где-то невозможно было найти сами хранилища золота и драгоценностей или ключи от сейфов, где-то, не думая о последствиях, отважно сопротивлялись безоружные банковские служащие и чиновники министерства финансов — люди, как правило, пожилые, ибо всю молодежь съела война. Но это было только вначале.

Отдышавшись, оглядевшись и поняв, что им никто всерьез не помешает и не окажет организованного сопротивления, большевики стали действовать более методично, но не менее целеустремленно. 13 ноября 1917 года Ленин отдает следующий приказ: «Служащие Государственного банка, отказавшиеся признать Правительство рабочих и крестьян — Совет Народных Комиссаров — и сдать дела по банку, должны быть арестованы. (Подписали) Председатель Совета Народных Комиссаров: Вл. Ульянов (Ленин); Секретарь Совета Народных Комиссаров: Н. Горбунов».

Сутью конфликта были два обстоятельства. Во-первых, нежелание банка открыть место своего хранилища золота, а во-вторых, невыполнение предписания Ленина немедленно открыть для него лицевой счет и перевести на него из активов банка пять миллионов золотых рублей с последующим востребованием на этот счет любых сумм без какого-либо права отказа. Деньги с этого счета мог снимать только сам Ленин или Горбунов. Вместе со служащими Государственного банка были схвачены сотрудники всех коммерческих и частных банков столицы.

Надо отдать должное мужеству простых русских финансовых служащих, чьи имена, по большей части, остались безвестными. Находясь под арестом и подвергаясь пыткам и издевательствам, они до конца боролись за создаваемую десятилетиями русскую финансовую систему, но ни один финансист в мире не может лично противостоять вооруженному разбою, организованному на самом высоком государственном уровне.

Полная безнаказанность и глобальная безответственность позволили расширить размах грабежа. В декабре объявляется о «национализации» Государственного банка России, а также об экспроприации всех частных и коммерческих банков. Дополнительным указом от 23 декабря 1917 года прекращаются платежи дивидендов по акциям и паям частных предприятий, а также все сделки с ценными бумагами. Все российские банки ликвидируются, банковское дело объявляется монополией партии в лице единого так называемого «народного банка». Представителям исполнительной власти на контролируемой большевиками территории «предоставляется право конфискации, реквизиции, секвестра, принудительного синдицирования различных отраслей промышленности и торговли и прочих мероприятий в области производства, распределения и государственного финансирования».