Юлиан Семёнов - Товарищи по палатке

- Сейчас десять.

- Так нужно!

- Может быть, завтра?

- Нет, сегодня!

Светлана завязала платок тугим узлом, поцеловала прораба и пошла следом за бульдозеристом.

Прораб сел к столу. Около телефона на листке бумаги лежала просушенная махорка.

Прораб подвинул к себе бумагу и прочел расплывшиеся чернильные строки:

Сядь со мною рядом,

Рассказать мне надо,

Не скрывая, не тая,

Что я люблю тебя.

Прорабу всего двадцать пять лет, а Светлану он любит уже три года.

- Виталий Николаевич, генератор надо ставить! -просит его дежурный электрик. - Без вас не управился.

- Виталий Николаевич, зайдите генплан посмотреть! - звонят строители.

- Прораб, людей на укладке мало! -ругаются в трубку укладчики.

Теперь, как только Светлана ушла, телефон звонит беспрерывно.

"Раньше не хотели беспокоить", - догадывается прораб, и нежная улыбка трогает его лицо. "Хорошие вы мои друзья!" - думает он и поднимается из-за стола, осторожно задвинув под телефонный аппарат листок со стихами.

- Позови Леху с Киева из восьмой палатки, - говорит он дежурному электрику. - Пусть со мной идет, помогать будет.

- Хорошо.

- Иди, я догоню тебя!

- Хорошо, Виталь Николаич.

Прораб выходит на улицу. Мороз крепчает. Высоко в небе стынет луна, окруженная радужным красно-желтым сиянием.

Прораб кончил пить чай, достал лист бумаги и начал писать стихи.

Строчки у него получались корявые:

Сопки, горы,

Пихты-дозоры,

Снег.

Ветер пургою,

Идем мы с тобою

В снег.

Тайга, река,

Сильна, велика,

А кругом лишь один снег.

Крикни: "А-эй!"

Выстрелом бей.

Эхо?

Нет эха

Снег.

Прораб рассердился и перечеркнул написанное. Взял со стола книгу "Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви" и стал читать, шевеля губами, чтобы не пропустить ни слова. Особенно понравившиеся места прораб перечитывал и удивленно качал головой.

Часов около двенадцати в дверь постучались. Прораб крикнул:

- Ну!

Никто не вошел, но стук повторился. Прораб понял, что пришел нездешний. Свои привыкли к его экономному словечку, имевшему массу смыслов и оттенков. Сердился ли прораб, просто выражал нетерпение или радовался все можно было понять по одному этому слову.

- Входи!

Дверь отворилась. На пороге стоял человек в меховом полушубке и в пыжиковой шапке, надвинутой на глаза.

- Можно?

- Ну?

Человек растерялся. Затоптался на месте, расстегивая и снова застегивая полушубок.

- Раздевайтесь же!..

- Спасибо!

- Замерзли?

- Есть малость.

Прораб поставил на конфорку кастрюлю с водой и подбросил в печку сухих дров.

Мужчина снял полушубок, шапку, и прораб увидел седого голубоглазого человека со шрамом через все лицо.

- Флеров Александр Иваныч, мастер по холодильным установкам, представился человек и показал прорабу паспорт.

- Зимин, - пожал ему руку прораб, - Виталий Николаевич. Присаживайтесь. Чаем угощу.

Прораб перенес кастрюлю на стол и разлил кипяток в стаканы. Флеров зажал горячее стекло в белых пальцах. В тепле его лицо делалось все более красным - от висков к носу.

- Я к вам на работу, - сказал Флеров, - еле пробрался. Метет здорово.

- А у меня холодильников пока нет, - пошутил прораб, - холода и так хватает!

- Ничего. Я ведь электрик. Но не во мне дело. Я с сыном пришел.

- А где он, сын-то?

Флеров ответил:

- Я его в палатку завел. В крайнюю.

Прораб поморщился: он не любил самоуправства.

- Вы не сердитесь, - попросил Флеров. - Я вам все расскажу, так вы поймете...

И он стал быстро глотать кипяток, обжигаясь и хмуря широкие брови.

- Я, видите ли, женился...

Прораб хмыкнул и почесал лоб. Флеров быстро взглянул на него и нахмурился еще больше.

- А у нее сын был тринадцатилетний. Нет, вру, ему тогда четырнадцать было. Я Анну знал давно, но все эти годы по стройкам ездил, не до женитьбы было. Женись я на Аннушке восемь лет назад, все, может, иначе было бы. Словом, когда я приехал в Новосибирск к жене и приемному сыну, парень интересовался только одним - голубями.

Флеров отодвинул стакан, задумался, прислушиваясь к тому, как огонь ломал в печке дрова.

- Вижу я этих самых голубей, знаю, чем это кончиться может, если во дворе ими, голубятниками-то, здоровенный рыжий детина - Шурик по имени, Рыба по кличке - заправляет. Пошел я к себе в цехком, упал перед культмассовой секторшей на колени и вымолил подписку на "Технику молодежи". Для меня лучше этого журнала ничего на свете нет. Стал я Пашке - сына Пашкой зовут, - пояснил Флеров, - стал я ему про межпланетные путешествия читать. А он головой качает, сквозь меня смотрит, а думает о своем. Начал я его тогда на столярное дело приманивать, новую голубятню самому делать. Нет, не забрало парня! Ладно. Человек - что дверь: каждому свой ключ нужен. Попробовал я Пашку приучить кроссворды решать.