Анатолий Варшавский: Вначале были легенды

В январе 1760 года, оказавшись по служебным делам на Вознесенском медеплавильном заводе в Башкирии, член-корреспондент Российской Академии наук (заметим, первый ее член-корреспондент, должность была по представлению М. В. Ломоносова только учреждена), коллежский советник Петр Иванович Рычков в разговоре случайно узнает о том, что сравнительно неподалеку, в двенадцати верстах вниз по реке Белой, находится прелюбопытная пещера.

— Как туда проехать? — спрашивает он.

— О, это нелегко, — отвечают ему. — Сугробы намело изрядные, нет проезда и по реке. Отложить бы надо поездку, лучше всего до лета.

Но Рычков — в командировке, у него неотложные дела, когда снова удастся попасть в эти края — неизвестно. Как быть?

Впоследствии он напишет: «Будучи от Оренбургской губернской канцелярии отправлен в разные Башкирские волости, для некоторого рассмотрения, и быв попутно на оном заводе, побуждаем любопытством, сего 1760 года Генваря 7 числа, нарочно съездить отважился… склонив тутошних, бывших у меня знатных башкирцев лаской и угощением, чтобы верховой своей ездой по глубокому снегу путь мне сделали. Позади их я и бывшие со мной подпоручик, заводской лекарь и еще несколько заводских служителей, также верхами ехали; ибо саньми для глубокого снега проехать никоим образом не можно».

Двенадцать верст — дорога недальняя. Но двенадцать туда и двенадцать обратно — это уже двадцать четыре. Да и ехали, понятно, не быстро, какое уж там. Поэтому в самой пещере Рычков и его спутники провели немногим более трех часов. Но и этого оказалось достаточным, чтобы понять: пещера удивительно интересна. «Для ее великости и особливого ее состояния, — заметит Рычков, — она подлинно этого достойна, чтобы летней порой прилежнее и обстоятельнее ее испытать, измерить и описать». Рычков был человеком дела. И поэтому, не дожидаясь того времени, когда ему удастся все это осуществить, он, что называется, по горячим следам написал большую статью. Называлась она: «Описание пещеры, находящейся в Оренбургской губернии при р. Белой, которая из всех пещер в Башкирии находящихся за славную и наибольшую почитается».

Вход в пещеру, говорилось в статье, между двух высоких гор, которые, «разделяясь одна от другой крутостями, или утесами своими, делают небольшое ущелье от р. Белой с правой стороны по течению ее прямо, не далее тридцати пяти или сорока саженей. И в то ущелье, и в самую пещеру проходить и заезжать не только на лошадях, верхами, но и колясками свободно; вместо сухого пути от десяти до пятнадцати сажень надлежит ехать по текущей из пещеры речке».

Речку, писал Рычков, местные жители называют Шуллюган. А по ней и всю пещеру именуют они Шуллюган-Таш, т. е. каменное строение.

Двенадцатью днями позднее, 19 января того же года, в далеком Санкт-Петербурге, в канцелярии Академии наук был подписан указ. Один из пунктов указа гласил: «Быть Ивану Лепехину студентом, дать ему шпагу и привести к присяге».

Помимо шпаги двадцатилетний солдатский сын Иван Лепехин получил зеленый суконный кафтан и камзол.

Зеленый кафтан полагался хорошим студентам. Нерадивых обряжали в кафтаны серого цвета.

Лепехин учился отменно. В 1762 году для дальнейшего совершенствования в науках его отправили за границу. Пятью годами позже в Страсбурге он получил диплом доктора медицины, а потом возвратился в Россию. Он станет крупным ученым, будет избран академиком.

В конце 60-х — начале 70-х годов XVIII века он совершил длительное научное путешествие по России.

Путешествие началось 8 июня 1768 года. И уже первого сентября состоялась встреча Лепехина с жившим в своем имении Спасском на левобережье Волги П. И. Рычковым. Незадолго до того местные ревнители просвещения отказали знаменитому ученому в скромной просьбе: назначить его на свободное место директора Казанской гимназии. («Я не могу быть таков, как они: черное не называю белым, — писал Рычков. — Вот… причины тому, для чего я выдерживаю огорчения и возбуждаю противу себя ненавистников добру».)

Петр Иванович Рычков принял Ивана Ивановича Лепехина «с особливой, как впоследствии писал последний, благосклонностью и лаской».

Можно не сомневаться: интересовавшемуся, помимо иного, происхождением и историей пещер Лепехину Рычков, несомненно, рассказал и о своем посещении пещеры Шуллюган-Таш.

27 мая 1770 года Лепехин и сам побывал в этой пещере.

Весь день он и его спутники бродили по подземным «палатам» и «переулкам». Нагромождения камней, пугающая темнота. Спертый и влажный воздух. Капли воды, отделявшиеся от высоких сводов и падавшие на камни. В своей вышедшей в 1771 году в Петербурге книге «Дневные записки путешествия доктора и Академии наук адъюнкта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства» ученый подробно рассказал обо всем этом. Привел Лепехин некоторые цифры, упомянул, что ему и его спутникам удалось побывать и на втором этаже этой огромной двухъярусной пещеры. Особое впечатление произвел на него один из небольших подземных гротов: