Джудит Херрин - Византия. Удивительная жизнь средневековой империи

В дополнение к глубоким знаниям древней философии византийские авторы создали новые пути документирования истории. «Хронография» Пселла, возможно, и преувеличивает его собственный вклад в политические события, однако повествование основывается на прямых наблюдениях и личном участии в происходившем. Он видел, как близкие друзья императрицы Феодоры выбирали ее преемника, отвечавшего их интересам. Он «видел собственными глазами и слышал собственными ушами», как они вели двойную игру, ловчили и обманывали, словно речь шла не о будущем империи, а об игре в кости.

Язык Пселла основывался на аттическом греческом, который использовали древние авторы, всегда вызывавшие его искреннее восхищение. При этом Пселлу не чужды были ирония, юмор и психологическая проницательность. Вот как он описывает Константина X Дуку (1059–1067): «Константин всем сердцем презирал высокие должности и предпочитал жить в уединении. Он не думал об одежде и повсюду ходил, словно деревенщина. Красивые женщины, конечно, подчеркивают свою красоту, одеваясь в простые одежды: вуаль, с помощью которой они ее прячут, служит только для того, чтобы сделать очевиднее их лучезарную красоту, а небрежное платье почти так же эффективно, когда они его надевают, как самый тщательный грим. Так было и с Константином. Одежда, которую он небрежно набрасывал на себя, не скрывала его внешности, а делала ее более яркой». [45] Micharl Psellos, Fourteen Byzantine Rulers, tr. E. R. A. Sewter (London, 1966). P. 327–328.

Лишь немногие авторы писали так же талантливо, как Михаил Пселл, зато очень многие копировали и подражали ему.

Кризис XI в. разрешился после прихода к власти в 1081 г. Алексея I Комнина, который объединил два соперничавших рода – Комнин и Дука – брачными союзами. Вместе они приложили много усилий, чтобы победить врагов империи – норманнов, печенегов и сельджуков – и преодолеть негативные последствия обесценивания денег. Как мы увидим в следующей главе, Алексей I сумел основать свою династию, которая правила в Византии на протяжении столетия. Тем не менее Иоанн Скилица пишет о «крайней слабости» империи в конце XI в. Кризис оставил отчетливые следы. Некоторые современные историки выделяют этот период как ступень в «феодализации» Византии. Другие отмечают ее упадок – из империи с претензией на мировое господство она превратилась в небольшое средневековое государство, управлявшееся одним родом – Комнинами. Все указывают на возросшее могущество итальянских торговых городов – Амальфи, Пизы, Генуи, Венеции – и рост самосознания балканских народов, которыми ранее управлял Константинополь. Эти новые республиканские и сепаратистские силы в средиземноморском мире не могли не повлиять на византийские претензии на имперскую гегемонию, хотя они также способствовали исследованию новых форм выражения в разных областях знаний. За всем этим был отчетливо слышен грохот барабанов турецкой экспансии, все еще далекий и недооцененный, но уже возвещавший о появлении преемника византийского правления.

Ни одна достойная книга о Византии не может обойтись без главы, посвященной византийской принцессе XII в. Анне Комнине. Она является одним из лучших византийских историков и ученых, автором «Алексиады» – жизнеописания ее отца Алексея I Комнина. Анна начала работу над ней около 1137 г., и написала последние ее строки десятью годами позже, уже на смертном одре.

Анна регулярно напоминает своим читателям, что рождена в 1083 г. в porphyra Большого дворца. Она – старший ребенок Алексея I Комнина и его супруги Ирины Дукины. Ее рождение стало символом союза между родами Комнин и Дука, который принес стабильность в неспокойный XI в. В качестве части этого союза ее отец усыновил Константина Дуку, сына Михаила VII (1071–1078) и Марии Аланской, и обручил с ним Анну. Еще будучи ребенком, она видела, как отца шумно приветствуют на улице, как, впрочем, и ее, и Константина. Когда император и его семейство выходили из дворца, их всегда сопровождали представители партии ипподрома, распевая: «Многая лета императору! Многая лета императрице!» Обычно эти слова повторялись трижды. Анна ожидала, что в свое время тоже унаследует императорскую власть, но этому не суждено было случиться из-за рождения у Алексея и Ирины в 1087 г. сына Иоанна. Он заменил Константина в качестве прямого наследника, и Анна в одночасье лишилась значимости как будущая императрица. Она описывала эти события спустя 60 лет и все еще была полна ненависти к младшему брату, хотя наверняка знала, что это нормальная практика для Византии – назначать преемником своего сына.