Василий Вишняков - Конструкторы

Наступило долгое и неловкое молчание. Положение казалось безвыходным. Но Котин хорошо знал, кто именно в такой ситуации может найти выход. Он посмотрел на Духова и по его лицу понял, что и на этот раз не ошибся.

— Что вы можете предложить, Николай Леонидович?

Духов мягко улыбнулся и не спеша, словно раздумывая на ходу, перечислил:

— Снять с КВ-1С башню… приварить на её место просторную рубку и установить в ней гаубицу-пушку Петрова. — После небольшой паузы добавил: — Думаю, что на эту работу, включая подготовку производства, не потребуется больше двух-трёх месяцев.

— База КВ-1С не подойдёт, — живо откликнулся Троянов. — Мы проводили расчёты. И спроектировали свою базу, которая длиннее почти на метр. Её и надо изготовить.

— А может быть, лучше удлинить базу КВ-1С? — вмешался Ермолаев. — Поставить ещё один каток. Это легче, Лев Сергеевич, чем перейти на вашу базу, которая существует пока только на бумаге. Ходовая часть КВ-1С надёжна, освоена в производстве, поставить ещё один каток — не проблема.

Но Николай Леонидович возразил против удлинения базы. Потребуется делать особый, более длинный броневой корпус, машина станет тяжелее. Это лишнее. Верный себе, он предложил испытать сначала самый простой вариант.

— Помните, Жозеф Яковлевич, ещё в тридцать девятом году, во время боёв на Карельском перешейке, мы поставили на КВ-2 мощное орудие, — сказал Николай Леонидович. — Тоже калибром сто пятьдесят два миллиметра. Опасались, что при выстреле сорвёт башню или при стрельбе с борта танк опрокинется. И что же? КВ-2 даже не шелохнулся. Думаю, что и КВ-1С не дрогнет.

Совещание закончилось, когда за окном уже начинало светать. Генерал Котин коротко подвёл итоги обсуждения и объявил решение. Всё КБ немедленно приступает к разработке чертежей СУ-152 на базе танка КВ-1С. Ведущим конструктором самоходки остаётся Лев Сергеевич Троянов. К концу дня составить жёсткий график проведения всех работ, предусмотрев начало серийного выпуска машины не позднее января 1943 года.

В истории Танкограда было много рекордов, но этот остался, пожалуй, непревзойдённым. В декабре начали выдавать рабочие чертежи в цеха, а в январе 1943 года (в течение трёх недель) был собран первый опытный образец СУ-152. От танка КВ-1С самоходка отличалась тем, что вместо башни имела намертво приваренную к корпусу боевую рубку, в которой установили мощнейшую гаубицу-пушку.

Впервые СУ-152 показала свою боевую мощь в Курской битве. Пятидесятикилограммовые снаряды этой самоходки проламывали броню «тигров» и «пантер», срывали с них орудийные башни. Ошеломлённые гитлеровцы назвали эту машину сверхтанком. А наши бойцы за столь успешные действия дали ей примечательное и меткое наименование — «зверобой».

Разработчики СУ-152 были удостоены Государственной премии. Это Ж. Я. Котин, С. Н. Махонин (он в качестве главного инженера возглавлял подготовку производства СУ-152), А. С. Троянов и конструкторы артиллерийской системы С. П. Гуренко и Ф. Ф. Петров. Н. Л. Духова в списке не оказалось. Возможно, потому, что танк КВ-1С, являвшийся базой новой машины, уже был отмечен Государственной премией. Но так или иначе об этой его работе напоминает лишь краткая запись в лично составленной им справке о своей конструкторской деятельности: «Участвовал в проектировании и постановке на серийное производство самоходной установки СУ-152». Сказано по обыкновению более чем скромно… Николай Леонидович вообще любил пошутить, что он — «человек везучий», что многие свои награды и почётные звания получил только потому, что «везло». Трудно судить, какие именно награды и звания он имел в виду.

Июль 1943 года выдался сухим и знойным. Танкоград — город суровых и долгих зим — плавился от зноя короткого, как выстрел, лета. Молодые тополя на улицах не давали прохлады, зато засыпали расплавленные тротуары, белыми, как вата, серёжками. В цехах завода, особенно в литейных, кузнечных, термическом, — духота, нечем дышать. В КБ жужжат, как стрекозы, маленькие вентиляторы, безуспешно пытаясь привести в движение тяжёлый, распаренный зноем воздух.

Завод жил сводками с фронта. Отзвуки Курской битвы слышались в рабочем гуле цехов, в ударах огромного молота, в шуме буйного пламени сталелитейных печей.

Известно, что накануне этой битвы Гитлер в специальном обращении к вермахту заявил:

«Мои солдаты! С сегодняшнего дня вы становитесь участниками крупных наступательных боёв, исход которых может решить войну… До сих пор в достижении тех или иных успехов русским помогали в первую очередь советские танки. Но вы теперь имеете наконец лучшие танки, чем советские».