Василий Вишняков - Конструкторы

Обсуждение оживилось. Члены совета, встав со своих мест, обступили макеты танков, словно желая получше их рассмотреть. Пояснения по компоновочным чертежам танков спокойно и толково давал Александр Метелин. Но… голосов «за» было мало. Большинство присутствующих ссылались на опыт Халхин-Гола и Киевских манёвров. Колёсно-гусеничные танки показали себя отлично. Проект Т-32, очевидно, всего лишь попытка завода уйти от некоторых производственных трудностей, связанных с двойным движителем…

— Вы серьёзно считаете, что ваш новый танк может заменить все существующие типы? — спросил один из членов совета.

— Я не говорю, что наш проект идеален, — спокойно возразил Михаил Ильич. — Но принципиально создание единого основного танка возможно. Для этого по скорости и манёвренности он должен не уступать лёгкому быстроходному танку. Броневая защита — противоснарядная, как у средних и тяжёлых машин. Вооружение — тяжёлого танка. Тогда, ни в чём не уступая каждому из этих типов, новый танк будет превосходить лёгкие — по бронезащите и вооружению, средние — по мощи огня, тяжёлые — по скорости и манёвренности. Его можно будет использовать и как танк прорыва, и для высокоманёвренных действий в глубокой операции… Наличие на вооружении одного только основного массового образца намного облегчило бы и производство, и ремонт, и освоение танка в войсках.

Аргументация Михаила Ильича произвела впечатление. Неожиданно его поддержал один из военных специалистов, сказав, что существующее деление танков на лёгкие, средние и тяжёлые, действительно, в какой-то мере условно. Одни классифицируют их по весу, другие — по калибру пушек, третьи — по назначению. Но тут же заявил, что идея единого универсального танка вряд ли реальна.

— А каково мнение техсовета наркомата? — спросил председательствующий.

Нарком — тот самый, который год назад, напутствуя Кошкина, советовал ему не отрываться «от грешной земли», — встал и доложил решение техсовета: рекомендовать колёсно-гусеничный вариант А-20, поскольку он отвечает ранее утверждённым требованиям и реальным возможностям производства. Вариант, предложенный конструкторами, нуждается в дальнейшей проработке совместно с представителями заказчика и может рассматриваться как задел перспективных проектных разработок на будущее.

Провал проекта Т-32, казалось, был полностью предрешён. И вдруг молчавший до сих пор Сталин встал и, ни к кому не обращаясь, глядя куда-то в пространство, негромко оказал:

— А давайте-ка не будем мешать конструкторам. Пусть они сделают предлагаемую ими машину, а мы посмотрим, так ли она хороша, как они говорят о ней.

Вспомнив сейчас эти слова, Михаил Ильич задумался. «Пусть они сделают предлагаемую ими машину, а мы посмотрим, так ли она хороша…» Сказано предельно чётко и ясно. А машина не сделана. Да, той машины, которую он обещал на совете, ещё нет. Приходится писать о том, какой замечательной она, эта машина, будет. «Получится танк с мощным огнём, надёжной бронёй, и высокой манёвренностью». Получится… Вот в чём слабость его аргументации. Нечто подобное Сталин уже слышал, поверил и сказал: «Пусть они сделают… а мы посмотрим…» Не получается? Не хватает силёнок? Но нытиков и без него, Кошкина, хватает, и пустых обещаний тоже. От него ждут не писем и жалоб, а новый танк. Нужен хороший танк — и это единственный аргумент, который будет принят во внимание.

Трудности, препятствия, кто-то не помогает, мешает? Кто же? Салов? Кошкин вспомнил бравого представительного комкора… Он невысоко ценил Салова. Конечно, герой Испании, вероятно, храбрый человек и даже хороший тактик… Но качеств большого руководителя, с широким государственным подходом к делу, нет… А так ли это? Мысленно попробовал поставить себя на место противника. Это иногда помогало лучше понять его позицию. Итак, не комкор, а он, Кошкин, отвечает за обеспечение Красной Армии бронетанковой техникой… Приём помог, он сразу же увидел ситуацию в несколько ином свете.

В армии тысячи лёгких танков Т-26 и БТ, танкисты обучены действовать на них, и действуют неплохо. Кроме того, имеются средние танки Т-28 и тяжёлые Т-35. Есть предложение: несколько улучшить боевые качества БТ, не меняя в принципе ни его конструкцию, ни технологию производства. Тяжёлый танк (действительно плохой конструкции — пять башен, а броня — противопульная) заменить новым КВ. Но некий конструктор на одном из заводов выдвинул идею: сделать принципиально новый танк, по весу средний, но с противоснарядной бронёй и пушкой тяжёлого танка. Предлагает его вместо улучшенного БТ. Получается, что не нужны ни БТ и Т-26, ни Т-28 и Т-35, а может быть, даже и КВ — пушка-то та же, а манёвренность хуже. Утверждает, что это будет основной танк в будущей войне. А что это за танк и на каких заводах его можно изготовить в нужном количестве — неизвестно. А уже разгорелась, полыхает и громыхает вторая мировая война. Думать, что она, как тучка, пройдёт стороной, не приходится.