Владимир Трут - Дорогой славы и утрат. Казачьи войска в период войн и революций

Вскоре после съезда на Тереке пал и последний важный опорный пункт антисоветских сил – столица войска г. Владикавказ. На рассвете 11 марта в городе произошло вооруженное восстание местных просоветских сил. Красногвардейские отряды атаковали основные правительственные силы – 2-ю сотню генерала Рудсона, находившуюся на железнодорожном вокзале. После ожесточенного боя между противниками начались переговоры. В результате была достигнута договоренность о прекращении огня и свободном пропуске бойцов 2-й сотни с холодным оружием из города. Но после их погрузки в вагоны они были отвезены от вокзала на небольшое расстояние и, находясь в составе, были расстреляны. Спастись удалось только семерым [393]. После падения Владикавказа какое-либо серьезное сопротивление в крае антисоветских сил практически прекратилось. Небольшие локальные очаги сохранялись только в Кизлярском отделе, где действовал офицерско-казачий отряд полковника Бочарова, и в долине реки Сунжи, где советскую власть не признали казаки Михайловской и Самашкинской станиц [394]. Но на общий ход развития политических событий в области они никакого влияния оказать не могли.

В феврале 1918 года в свою завершающую фазу вступили бурные военно-политические события в Кубанском войске. Продолжавшаяся активная деятельность Кубано-Черноморского военно-революционного комитета и местных кубанских просоветских сил по подготовке нового большого наступления на г. Екатеринодар давала свои результаты. Были сосредоточены весьма значительные военные силы и образованы два главных боевых участка: южный с полевым штабом в станице Крымской и юго-восточный с полевым штабом в станице Тихорецкой. Одновременно была завершена работа по организации и оснащению Кубанской действующей революционной армии, насчитывавшей более 20 тыс. чел. [395]. Между красногвардейскими и добровольческими отрядами продолжались ожесточенные боевые столкновения, особенно активно происходившие на Кавказском и Тихорецком направлениях [396]. Здесь в качестве наиболее сильного и активного авангарда советских войск выступали отдельные революционно настроенные части старой армии, возвращавшиеся с Кавказского фронта. В такой ситуации кубанское правительство и войсковой штаб вынуждены были в спешном порядке перебрасывать на эти направления практически все свои наличные силы. Так, с новороссийского направления спешно переводились основные ударные подразделения полковников Покровского и Лисевицкого. И уже 14–16 февраля отряд первого прикрыл тихорецкое направление, а офицерские подразделения второго – кавказское [397]. Общее командование всеми силами, так же как и руководство обороной Екатеринодара, было возложено на полковника Покровского.

19 февраля на участке Выселки—Усть-Лабинск произошли тяжелые бои. Под Выселками правительственные отряды потерпели поражение и вынуждены были отойти к Екатеринодару [398].

Помимо сугубо военных местными советскими силами активно осуществлялись и серьезные политические мероприятия. 14 февраля в г. Армавире открылся съезд Советов казачьих, крестьянских, рабочих, солдатских и горских депутатов. На нем присутствовали делегаты от 5 из 7 отделов области [399]. 18 февраля на съезде в качестве высшего исполнительно-распорядительного органа избирается Кубанский областной исполнительный комитет. Возглавил его известный большевистский лидер Я.В. Полуян. В адрес СНК была послана телеграмма с сообщением об этом [400].

22 февраля особым приказом данного исполкома прежние высшие органы власти на Кубани в лице законодательной рады и краевого правительства объявлялись неправомочными и даже ставились вне закона. Единственными органами власти и управления на территории области объявлялись Советы [401]. Данное политическое решение не являлось каким-либо пропагандистским актом, а было прямым следствием логики бескомпромиссной политической борьбы и отражением реального положения на территории Кубанской области, большая часть которой к этому времени была уже фактически советизирована [402]. В большинстве станиц общие собрания жителей приняли политические постановления о недоверии раде и правительству и о признании власти Советов. А в некоторых из них даже выносились решения об аресте атаманов и вооруженной борьбе с белогвардейцами [403]. В ряде отделов войска вся власть полностью перешла к революционным исполнительным комитетам [404].

Но рада и правительство продолжали сопротивление. На подступах к кубанской столице шли бои. В самом Екатеринодаре и в некоторых станицах предпринимались лихорадочные усилия по мобилизации всех антисоветских сил. Так, в Екатеринодаре ускоренными темпами продолжалось формирование добровольческого 1-го Кубанского казачьего отряда защиты казачества под командованием С.Г. Улагая [405]. О своей поддержке рады и правительства заявил 2-й съезд станиц Таманского отдела. Его участники даже заявили о возможности применения репрессивных мер «к своим домашним большевикам» [406]. А жители станицы Старокорсунской, высказавшись в пользу рады и правительства, постановили направить казаков в добровольческие правительственные отряды [407]. Но казаки, главным образом фронтовики, посланные на борьбу с советскими частями, воевать ни с кем не хотели. Вот что сообщал начальник казачьего и черкесского добровольческого отряда старокорсунскому станичному атаману: «Между казаками, прибывшими из вашей станицы, много зараженных большевизмом... Первым делом казаки завели переговоры с рязанскими большевиками (станицы Рязанской. – В. Т. ), хотят заключить мирный договор и разойтись по домам» [408]. И такие настроения господствовали среди большинства фронтового казачества.