Сергей Валянский - Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина

Высокое качество жизни заметно снижается, когда попадаешь в соседние страны промежуточной зоны (ещё не периферии, но уже не центра): постоянно соперничающие, конкурирующие с центром. Там большинство крестьян лишены свободы, там вообще мало свободных людей; обмены несовершенны, организация банковской и финансовой системы страдает неполнотой и нередко управляется извне; промышленность и ремёсла относительно традиционны.

Сегодня нам всё это легко представить, если взглянуть на Москву и сравнить её хотя бы с Подмосковьем или другими близлежащими областями: Москва процветает, остальные — как получится.

Вот ещё одно важное наблюдение Броделя. В Европейской мир-экономике в XVII веке сосуществовали самые разные общества, от уже капиталистического в Голландии до крепостнических, например, в разных княжествах Германии, и даже рабовладельческих. И это очень важное наблюдение. Капитализм успешно функционирует только при наличии иерархической структуры. Внешние зоны питают промежуточные, а особенно центральную, вот почему для процветания центра нужна как можно бульшая периферия.

Бродель прямо пишет, что именно Западная Европа «вновь изобрела» и экспортировала античное рабство в Новый Свет, именно её экономические нужды вызвали вторичное закрепощение крестьян в Восточной Европе (в Польше). Капитализм порождает неравенство в мире, поскольку для развития ему жизненно необходимо содействие всей международной экономики . Он и вовсе не смог бы развиваться без услужливой помощи чужого труда.

На примере Броделя мы видим, как добросовестный исследователь, основывающийся на фактическом материале, а не следуя конъюнктурным установкам идеологии, даёт совсем другую трактовку роли эксплуатации в богатстве Запада.

Два слова об истории развития мир-экономики Запада, как она представлена Броделем. Франция могла стать центром этого мира. В XIII веке ярмарки Шампани были почти постоянно действующим местом международных встреч купцов. Сукно и полотно с Севера, из Нидерландов, обменивались на перец, пряности и серебро, доставлявшиеся итальянскими торговцами и ростовщиками. Весьма ограниченных обменов предметами роскоши хватило, чтобы запустить огромный механизм торговли, промышленности, транспорта и кредита, сделав эти ярмарки экономическим центром Европы того времени.

Но установление связи по морю между Средиземноморьем и Брюгге создали прямой и экономически более выгодный путь товарам в обход Франции. Вдобавок итальянцы перестали довольствоваться окраской тканей, поступающих с Севера, а начали сами их выпускать. Последнюю точку на французских приоритетах поставила эпидемия чумы в XIV веке, а Италия приобрела роль неоспоримого центра европейской жизни. Она стала контролировать все обмены между Севером и Югом в Европе, да и обмены с Дальним Востоком тоже.

Но такого благоденствия достигла не вся Италия. С 1380-х годов центром стала Венеция, а её всё время подпирали конкуренты — Милан, Флоренция и Генуя. Не очень спокойное царствование Венеции длилось более века, — пока она продолжала господствовать в торговле с Левантом, являясь основным поставщиком изысканных товаров.

Но в XV столетии опять вмешалась эпидемия чумы! После её окончания Европа обезлюдела, цены на сельхозпродукты падали, а вот на ремесленные товары росли, и в такой ситуации людские ресурсы потекли в города, способствуя их развитию. Стали расцветать лавки ремесленников и городские рынки, и в XVI веке центры развития переместились на уровень международных ярмарок — в Антверпен, Берген, Франкфурт, Медину, Лион.

Наконец, Антверпен потеснил Венецию — сначала он превратился в гигантский склад перца, доставляемого сюда португальцами через Атлантический океан, а потом и вообще подчинил себе торговлю в Атлантике и Северной Европе. Но затем из-за войны между Испанией и Нидерландами доминирующее положение перехватила Генуя, поскольку вывозимое испанцами из Америки серебро, вместо Фландрии, с 1568 года стали направлять в Европу через Средиземное море. Генуя сделалась главным перевалочным пунктом. Далее она стала контролировать международные денежные потоки; объектом сделок стали деньги, кредиты и платёжные средства.

Но и Генуя процветала недолго! Начиная с 1570-х, в Средиземноморье появились корабли с купцами северных стран, которые не брезговали и пиратством, да и в целом не отличались высокой нравственностью. Они набросились на готовые богатства Средиземноморья и захватили их, не гнушаясь никакими средствами. Они наводнили Средиземноморье дешёвыми товарами, зачастую недоброкачественными, однако искусно имитировавшими отменные ткани, производившиеся на Юге. И они украшали свои подделки всемирно известным венецианским клеймом, чтобы продавать их под видом настоящих! А средиземноморская промышленность теряла и своих клиентов, и свою репутацию. (Сегодня нечто подобное делает Китай, наводнивший весь мир подделками, дешёвыми и некачественными.)