Анатолий Левандовский - Дантон

– Люблю наглость, – заметил он. – В нашем деле без нее не обойтись.

И Дантон остался у прокурора в качестве клерка.

Конечно, это был не рай. Но это были квартира и стол, а возможно и тропинка к лучшему будущему. Кроме того, у прокурора была молодая жена, которая отнюдь не отвергала стихов и комплиментов напористого арсийца…

Дантон не подозревал, что в нескольких кварталах от его нового пристанища, в конторе другого прокурора, господина Нолло, служил таким же, как и он, клерком такой же, как и он, полный надежд провинциал, по имени Максимилиан Робеспьер.

Впрочем, пока это имя, как и имя Дантона, еще никому и ничего не говорило.

По долгу службы Жорж вскоре переступил порог Дворца правосудия.

Он был ошеломлен.

Сколько шуму и толкотни!

Кругом снуют хлопотливые люди в черных одеждах. Они о чем-то сговариваются друг с другом, спорят, кричат. Между ними там и сям мелькают продавцы брошюр и листков. Растерянные клиенты стараются кого-то поймать, что-то выведать…

Вот на трибуне появился какой-то грязноватый субъект. Он орет с такой силой, что, кажется, стены сейчас треснут…

Дантон откашлялся и хмыкнул.

Ну, с этим он бы смог потягаться. У него луженая глотка, способная выдержать любой искус. Жаль, что здесь выступать ему пока не придется…

Во Дворце правосудия новичок услышал великих юристов Троше и Тарже, познакомился с Дюпором, Панисом и Билло-Варенном. Двое последних, как и он, были клерками.

С какой радостью он встретил здесь своего старого приятеля и однокашника по коллежу, арсийца Жюля Паре!

Паре также прибыл в столицу на поиски своей судьбы. Он не имел работы и с завистью смотрел на более удачливого товарища…

Первое время Дантон жил по-спартански.

Его могучее тело требовало большой физической нагрузки. Шумных улиц центра он избегал, но зато фехтовал, играл в мяч, ежедневно по нескольку раз плавал в Сене.

Если случалось прихворнуть, то и здесь находилось дело. Как-то во время болезни Дантон просмотрел всю «Энциклопедию» – замечательный труд просветителей XVIII века. Он штудировал д'Аламбера, восхищался Бюффоном, хорошо усвоил идеи Монтескье, Руссо и Дидро. Последний был ему особенно близок.

Впрочем, человек практической складки, Жорж Дантон не очень увлекался философами и философией.

Единственной роскошью, которую он себе позволял, был театр. От театра экономный провинциал не мог отказаться. Расин, Корнель и Мольер были его кумирами.

Толкаясь в парламенте и постепенно познавая скрытые пружины жизни, Дантон начал понимать, что без диплома ему ничего не добиться. Но как достать этот проклятый диплом? Сдать экзамен в Сорбонну? Днем работать, а ночи просиживать над учеными трактатами? И так несколько лет подряд!

Нет, на это он теперь не пойдет. И без того уже упущено слишком много времени.

Прислушиваясь к толкам судейской братии, Жорж узнал, что легче всего диплом адвоката получить в Реймсе. Там на это дело смотрели, по-видимому, проще, чем в Париже. Поговаривали даже, что дипломы там запросто продавались и покупались…

Не откладывая дела в долгий ящик, Дантон распрощался с господином Вино, приобрел место в почтовой карете и укатил в Реймс.

Оттуда он вскоре вернулся с желанным дипломом.

Наступил 1786 год.

Пять весен минуло с тех пор, как провинциал появился в Париже. Пять лет исканий, надежд, разочарований.

А чего он добился? Что проку от того, что диплом, наконец, лежит в кармане? Какой толк, что судейский Париж знает Жоржа Дантона?

Он по-прежнему всего лишь адвокат без практики.

И молодой человек в который раз повторяет слова Дидро, изменив лишь имя:

– Как же это могло случиться, милый Жорж, что в Париже есть десять тысяч прекрасных обеденных столов, по пятнадцать или двадцать приборов на каждом, и ни одного для тебя? Есть кошельки, набитые золотом, льющимся направо и налево, и ни одна монета не попадает в твой карман! Тысячи краснобаев без таланта и без достоинств, тысячи ничтожеств, лишенных малейшего обаяния, тысячи подлых, пошлых интриганов – и все хорошо одеты, а ты ходишь оборванцем! Доколе же будешь ты валять дурака?

Нет, надо встряхнуться! Надо действовать! Под лежачий камень вода не течет. Именно теперь Жорж пришел к выводу о необходимости купить должность.

Он изменил свои привычки.

Он стал «господином д'Антоном».

Он записался в масонскую ложу «Девяти Сестер».

Он не избегал больше шумных улиц.

Возвращаясь из Дворца правосудия, молодой адвокат пересекал площадь Дофины, поворачивал вправо, к Пон-Неф, и оказывался на людной Кэ де ль'Эколь. Здесь было много ресторанчиков и кафе,