Юрий Горьков - Кремль. Ставка. Генштаб.

Маршал Г. К. Жуков писал:

«Деятельность Ставки неотделима от имени И. В. Сталина. Мне очень нравилось в работе И. В. Сталина полное отсутствие формализма. Верховный Главнокомандующий сделал все возможное, чтобы Ставка и ее рабочий аппарат — Генштаб и Военные советы фронтов стали мудрыми и искусными военными помощниками в деле достижения победы над фашистской Германией». Чуть позже он продолжал: «Над вопросами руководства войсками Верховный обычно работал в своем кабинете, в Кремле. Вход в кабинет вел через проходную комнату А. Н. Поскребышева и небольшое помещение начальника личной охраны, где дежурные офицеры, в звании полковников, вели журнал регистрации посетителей…». [74] Жуков Г. Воспоминания и размышления. Т. 2.-М., 1991, с. 102–103.

Именно эти журналы и нашел я в архиве Президента России. Думаю, они помогут специалистам, изучающим нашу новейшую историю, писать точнее, опираясь на подлинные документы. Что же касается мемуаров, то строить на них свои умозаключения опасно. Ведь даже такие люди, как Георгий Константинович Жуков, не всегда адекватно отражали происходившие события. Вот, скажем, читаю я рукопись его воспоминаний и нахожу такие строки:

«За долгие годы войны я убедился, что И. В. Сталин вовсе не был таким человеком, которому нельзя ставить острые вопросы или спорить с ним и твердо отстаивать свою точку зрения». [75] Архив Президента РФ, л. 56.

Но действительность показывает, да и сам Г. К. Жуков это подтверждает, что храбрецов спорить со Сталиным или возражать ему находилось очень мало. Среди полководцев решались отстаивать свое мнение при Верховном сам Г. К. Жуков, А. М. Василевский, К. К. Рокоссовский, Н. Г. Кузнецов, да, пожалуй, самый молодой из командующих фронтами И. Д. Черняховский. Тем не менее за возражения и споры расплата следовала почти обязательно. Так, сам Георгий Константинович за резкий разговор с И. В. Сталиным по поводу контрудара в районе Ельни был снят с должности начальника Генштаба. А если бы потерпел неудачу в Ельнинской операции, то и голову бы потерял.

А. М. Василевский был непохож на резкого и грубоватого Г. К. Жукова. Он и спорил всегда вежливо, корректно. Резкое слово с языка срывалось у него чрезвычайно редко, но такие случаи все же бывали. Вот что случилось в январе 1944 года, когда 3-й и 4-й Украинские фронты из-за нехватки людей не смогли разгромить Никопольско-Криворожскую группировку немцев. В разговоре по телефону Верховный в резкой форме обвинил А. М. Василевского в неумении организовать боевые действия.

«Повышенный тон И. В. Сталина непроизвольно толкал на такой же ответный, — вспоминал маршал. — Сталин бросил трубку. Стоявший рядом со мной и все слышавший Федор Иванович Толбухин сказал, улыбаясь:

— Ну, знаешь, Александр Михайлович, я от страха чуть под лавку не залез». [76] Василевский А, Дело всей жизни.-М., 1975, с. 209.

Напролом в разговорах со Сталиным не раз шел Н. Г. Кузнецов. Он, в частности, отказался подписывать директиву о минировании и уничтожении кораблей Балтийского Флота, если будет реальная угроза, что они попадут в руки немцев. Партийные чиновники К. Е. Ворошилов и А. А. Жданов подмахнули эту бумагу, не раздумывая. Мысленно они уже смирились с потерей города. А вот Н. Г. Кузнецов с Г. К. Жуковым придерживались другого мнения. Кстати, партийные вожди не простили Георгию Константиновичу, что он, став командующим Ленинградским фронтом, отменил многие их распоряжения, в том числе и директиву об уничтожении Балтфлота.

Коварства и злобы этим людям было не занимать. Что же касается И. В. Сталина, он был неизмеримо умнее своих приближенных. Работать с ним действительно было можно, спорить — по-деловому — тоже. Скажем, сумели отстоять свою точку зрения К. К. Рокоссовский и И. Д. Черняховский в 1944 году, при утверждении плана стратегической операции «Багратион». Дело, однако, в том, что споры со стороны подчиненных И. В. Сталин терпел только до тех пор, пока люди были ему необходимы. Но вот закончилась война, и К. К. Рокоссовский был отлучен от «двора», сослан министром обороны в Польшу. Г. К. Жуков оказался неудобным и поехал в далекий военный округ.

Что же, эти поступки тоже характеризуют стиль. Стиль работы, стиль жизни… Сошлюсь еще раз на мнение А. М. Василевского:

«За более чем 30-месячный период моей службы в должности Начальника Генерального штаба, а в дальнейшем и в бытность членом Ставки, она полностью в утвержденном ее составе ни разу не собиралась». [77] Там же, с. 127.