Юрий Нерсесов: Трупный яд «покаяния». Зачем Кремль пресмыкается перед гитлеровцами?

Как забрать у человека кошелёк, если не можешь сделать это силой? Можно бить на жалость, но это не всегда эффективно. Лучше всего заставить клиента почувствовать себя виноватым — например, доказав, что денег требует брошенный в младенческом возрасте незаконнорождённый сын. Или представитель маленького народа, которого соплеменники владельца кошелька нещадно угнетали.

Первым знаковым событием советской перестройки стал аляповатый и подлый фильм «Покаяние», вышедший на экраны в 1986 году. В картине грузинского режиссёра Тенгиза Абуладзе сын кровавого тирана, похожего на Берию, искупая грехи отца, выкапывает его тело из могилы и выкидывает на свалку. Покаяние за грехи отцов объявили столь важным делом, что ради него можно осквернить отцовскую могилу — поступок чудовищный вообще и особенно немыслимый на Кавказе с его культом предков.

С тех пор от дорогих россиян регулярно требуют каяться. Сначала за Сталина, уничтожившего «ленинскую гвардию» и принёсшего тоталитаризм в Прибалтику с Польшей. Потом за саму «ленинскую гвардию», расстрелявшую царскую семью и отделившую от Российской Империи Прибалтику с Польшей. Борьба с коммунистической идеей тут только повод (недаром наиболее приличные диссиденты, прозрев на закате дней, плакались, что целили в коммунизм, а попали в Россию). Нет никаких сомнений, что даже если снести все памятники Ленину, выкинуть его из Мавзолея и сшибить красные звёзды с кремлёвских башен, процесс будет продолжен. Настанет очередь покаяния за кровавый царский режим, коварно завоевавший свободно-рыночную Прибалтику и либерально-демократическую Польшу, устроивший геноцид мирных черкесов, оккупировавший ещё более мирное Казанское ханство и зверски расправившийся руками уголовника Ермака с процветающими демократиями Сибири.

Впрочем, почему настанет? Выступая в эфире радиостанции «Эхо Москвы», кинорежиссёр Станислав Говорухин не снял ничего, зато призвал покаяться перед поляками за грехи не только советской власти, но и царского режима. «Из всех наших соседей, конечно, более всего Россия за последние два века поиздевалась над поляками, — плакался Станислав Сергеевич. — Вспомните польские восстания, жёстко и кроваво подавленные, разделы Польши. Я уже не говорю, что даже в 20-м году, когда закончилась Гражданская война, вдруг Красная Армия попёрла на Варшаву».

Услышав это, даже замшелый либераст — ведущий Сергей Бунтман не выдержал и заметил, что наступлению Тухачевского на Варшаву предшествовал поход поляков на Киев. Однако пламенный русский патриот и активист «Единой России» сделал вид, что не расслышал.

Претензии со стороны загадочным образом появившихся на свет потомков жертв недавно признанного великим поедателем галстуков Мишико Саакашвили черкесского геноцида также поступают исправно. Правда, от имени жертв почему-то чаще всего выступает израильский раввин питерского происхождения Авром Шмулевич (он же Никита Дёмин), но это нормально: перед соплеменниками ребе следует каяться особо, за все грехи, начиная с киевского погрома 1113 года.

В ходе перестроечного покаяния все бывшие советские республики, кроме России, немедленно объявили себя жертвами тоталитаризма, причём едва ли не главными страдальцами оказались правившие ими партийные боссы типа Кравчука и Шеварднадзе. Российская Федерация, напротив, оказалась ответственной за всё, но ожидаемой смены правящей элиты не произошло. В отличие от населения Российской Империи в 1917-м и обитателей бывших соцстран Восточной Европы в 1989-м, дорогих россиян заставили почувствовать себя не жертвами режима, а его соучастниками. Это позволило перекрасившейся коммуно-гэбэшной верхушке успешно возглавить процесс покаяния, полностью сохранив власть и многократно приумножив собственность.

Желающим подробнее ознакомиться с подобной операцией рекомендую перечитать пьесу «Мухи» французского философа и драматурга Жана-Поля Сартра. Убийцы царя Аргоса, возглавив кампанию бесконечного покаяния за своё преступление, объявили своими соучастниками всех горожан, включая родившихся много лет спустя после преступления детишек. В итоге аргосцы превратились в безвольное стадо, их обиталище обернулось переполненной трупными мухами вонючей помойкой, и лишь уничтожение кающихся убийц даёт некоторую надежду на выздоровление.