С Джимбинов - Эпитафия спецхрану

(* Владислав Ходасевич. Воспоминания о Горьком. М. "Правда". 1989. (Б-ка "Огонек", No 44), стр. 22. *)

Это письмо нуждается хотя бы в кратких комментариях. Загадочный "М. Сперанский", конечно, не Михаил Несторович Сперанский, специалист по древней русской литературе. Скорее всего память изменила Горькому, и он спутал Сперанского с П. Лебедевым-Полянским. Дело в том, что все списки об изъятии литературы (один из них весьма подробный, из 225 названий, был опубликован в журнале "Красный библиотекарь", No 1(4), 1924) неизменно подписывались сначала Н. Крупской - председателем Главполитпросвета, а затем П. Лебедевым-Полянским, заведующим Главлитом. Что касается упомянутого Горьким списка, то он вызвал такую бурю протестов - особенно за границей, в эмиграции, - что после 1924 года списки вообще перестали появляться в периодике. (Даже перечень 1924 года куда более продуманный.) Теперь об отдельных именах. Платон. Как раз в это время (с 1922 года) в издательстве "Academia" выходило Полное собрание творений Платона. Его запретили только в 1929 году. Тем не менее из пятнадцати намеченных томов вышло лишь шесть. Заметим, что при этом старые издания Платона из массовых библиотек были изъяты. Канта после революции начали издавать с 1934 года ("Пролегомены"); "Философию искусства" Тэна выпустили один раз в 1933 году; Шопенгауэра и Рёскина после революции не издавали вообще ни разу; первые книги Вл. Соловьева (кроме стихов и писем) и Ф. Ницше появились в 1988 году. Религиозно-этические работы Л. Толстого ("В чем моя вера?", "Царство Божие внутри вас") издавались один раз, в 90-томном собрании тиражом в 5 тысяч экземпляров. Роман Н. Лескова "На ножах" не выходил до 1989 года, а "Некуда" - до 1956 года. Так что все в письме Горького подтверждается фактами. Но самая важная для нас фраза следующая: "Отдел религии должен содержать только антирелигиозные книги". Понимают ли читатели, какое содержание скрывается за этой фразой? "Святая Русь" имела богатейшую религиозную литературу, насчитывающую несколько десятков тысяч названий. Кто сейчас помнит все разделы богословия библейскую археологию, экзегетику (истолкование текстов), исагогику (введение в книги Ветхого и Нового заветов), историю церкви, историю догматов, философию религии, апологетику, литургику, гомилетику (науку о проповеди) и т. д.? А сколько выдающихся богословов было в России! Вспомним хотя бы ровесника Вл. Соловьева Василия Васильевича Болотова (1853-1900), автора непревзойденных "Лекций по истории древней церкви" (СПб, 1907-1918, 4 тома). За свою недлинную жизнь (как и Соловьев, он прожил 47 лет) Болотов изучил два десятка языков, включая эфиопский (древний и новый), арабский, древнеегипетский, коптский, армянский и т. д., а на греческом языке переписывался с другим русским богословом Иваном Егоровичем Троицким. А рядом с ним были А. Бронзов, А. Бриллиантов, Н. Глубоковский, Е. Голубинский, М. Муретов, М. Тареев, В. Несмелов и т. д. - о каждом можно написать книгу! Что же осталось от них? В алфавитном каталоге научных залов Ленинской библиотеки нет богословских книг. Просто нет - и все. Кто-то позаботился об этом очень давно, может быть, еще в 30-е годы. Они не в спецхране, они выдаются, но как узнать авторов и названия? Систематический генеральный каталог меня не устраивал, так как книги того или иного автора там разрознены по тематическим рубрикам. Значит, надо обратиться к генеральному алфавитному. Туда не пускают. Только летом 1987 года, после долгих хлопот, я получил для этого особое разрешение. Конечно, у меня был список в несколько сот имен. Но то, что я нашел, превзошло все ожидания. Оказалось, что нет такой обычной русской фамилии, на которую бы не было однофамильца-богослова с десятком, а то даже двумя десятками ученых трудов. Вот тебе и "Иванов, Петров, Сидоров"! А с некоторыми фамилиями - например, Смирнов - творилось и вовсе невероятное: был богослов А. Смирнов, богослов Б. Смирнов, В. Смирнов, Г. Смирнов, Д. Смирнов... И на каждого столько карточек! Только кто же их теперь знает? Почему они столь надежно упрятаны от людских глаз? Почему и я узнал об этом так поздно? Из письма Горького Ходасевичу следует, что в массовых библиотеках религиозная литература была изъята и уничтожена еще в начале 20-х годов... От школьных библиотек перешли к районным, городским и областным. В тридцатые годы все было кончено - остались эти книги только в десятке самых крупных библиотек, но и в них из читательского каталога были изъяты карточки на такого рода книги: ищи свищи. Вот где еще один огромный спецхран, подумал я. Кстати, знаете ли вы, какой был разовый тираж научной книги в России в прошлом веке? 1200 экземпляров. Серьезные богословские работы издавались нередко гораздо меньшими тиражами: 600, 350 экземпляров. Теперь представьте, что от этого осталось после чисток 20-30-х годов. А от скольких книг в домашних библиотеках избавились сами сознательные и передовые наследники своих отсталых родителей... Словом, тут тоже имел место своего рода геноцид. В сборнике "Из-под глыб" (Париж. 1974) врезалось в память такое место: "Я не могу забыть мужика на паперти одного из московских храмов: "Православные! Я из Курска - у вас все сожжено, хоть какую-нибудь книжку о Боге, ради Христа!.."" "Из Курска..." А в Брянске разве лучше? А в Иркутске?