Феофан исповедник: Хронография

Бессы (вессы) – ветвь фракийского племени сатров; жили вдоль горного течения реки Хеброс (совр. Марица).

Имеется в виду κριός – лат. aries, как и перевел Анастасий.

Вид осадного сооружения.

Название башни происходит, видимо, от названия монеты кентенарий (лат. centenarium), равной ста литрам. А. Л. Бертье-Делагард отождествлял ее с ближайшей к морю башней в Херсоне № 18 ( Якобсон. Раннесредневековый Херсонес, с. 38 и прим. 3).

По А. Л. Бертье-Делагарду, башня № 17, так называемая башня Зинона (там же).

Размер выкупа, согласно Ватиканскому списку «Бревиария», в сто раз больше: по сто номисм за человека (см.: «Бревиарий», 711/712 г.).

Опсикион (от лат. Obsequium – «императорская гвардия») – фема в северо-западной части Малой Азии, к югу от Мраморного моря; северная часть фемы (древняя провинция Вифиния) была местом расселения малоазийских славян. Г. Острогорский датирует возникновение фемы правлением Ираклия ( Ostrogorsky. Livre des Thèmes, p. 48—51; cp.: «Хронография», комм. 290 – дискуссию о времени формирования фемного строя). По Никифору, Юстиниан II и в этот раз обратился за помощью к Тервелю, который прислал ему 3000 воинов (см.: «Бревиарий», 711/712 г.).

Город в Пафлагонии, в центральной части южного побережья Черного моря, в античный период крупный торговый центр и морской порт, в средние века был вытеснен Трапезундом и потерял свое прежнее значение ( Philippson. Das byzantinische Reich, S. 154). Никифор сообщает, что Юстиниан II дошел до прибрежной деревни Гингилисс (см.: «Бревиарий», 711/712 г.).

В греческом тексте – τὰ περατικὰ μέρη, у Анастасия – ulteriores partes (Theoph. Chron., II, 243.12). В. И. Оболенский – Ф. А. Терновский переводят: «в отдаленные части моря» (Летопись Феофана, с. 278).

У Феофана А. М. 6209, т. е. 716/717 г.; точнее 717 г., так как Лев III в этом году вступает на престол. Рассказ о посольстве Льва на Кавказ дается ретроспективно, источник его не выявлен; неизвестны также параллели к повествованию Феофана в иноязычной (негреческой) литературе.

Император Лев III (717—741), инициатор иконоборческой политики византийских императоров VIII—IX вв., чем в основном и объясняется негативная оценка его Феофаном.

Город в Киликии; совр. Мараш в южной Турции.

Исаврия – область на юго-востоке Малой Азии, напротив острова Кипр. Лев III при крещении принял распространенное среди исаврийцев имя Конон, что послужило Ю. А. Кулаковскому основанием для предположения об исаврийском происхождении Льва III ( Кулаковский. История, II, с. 319). Впрочем, К. Шенком было показано, что Феофан, видимо, перепутал Германикию с Германикополем (совр. Эрменек) – городом в Исаврии и что слова «а по правде» являются позднейшей вставкой ( Schenk. Kaiser Leon’s Walten, S. 296—297; cp.: Ostrogorsky. Geschichte3, S. 129 u. Anm. 2). Обращает на себя вниманиеи их отсутствие в латинском переводе Анастасия, где читаем: genere Syrus (Theoph. Chron., II, 251.32). Вместе с тем имя Конон не обязательно указывает на исаврийское происхождение: папа римский Конон (686—687) был родом из Фракии.

Т. е. Юстинианом II.

Отец Льва III, вероятно, был стратиотом ( Кулаковский. История, III, с. 319—320).

Феофан упоминает о переселении исаврийцев во Фракию при императоре Анастасии I (Theoph. Chron., Ι, 140.5); позже, в конце VII– VIII в., это, видимо, стало практикой: «Хронография» сообщает о переселении Константином V (741—775) во Фракию сирийцев (ibid., 422.15—16), Львом IV (775—780) опять-таки сирийцев (ibid., 451.1—2).

Т. е. в 685—695 гг. Место неправильно понято В. И. Оболенским – Ф. А. Терновским: «в первом году его царствования» (Летопись Феофана, с. 286). Ср. латинский перевод Анастасия: cum prius regnaret (Theoph. Chron., II, 251.32—33).

Т. е. в 705—711 гг. Ср. латинский перевод Анастасия: posterioris imperii sui tempore (ibid., II, 251.33—34) и ошибочный – В. И. Оболенского – Ф. А. Терновского: «во втором же году его царствования» (Летопись Феофана, с. 286).

Т. е. с Тервелем (см.: «Хронография», 704/705 г.).

Речь идет, очевидно, о провианте для войска Юстиниана II.

Так мы передаем греческое βρόμος; ср. у Анастасия taedium – «отвращение» (Theoph. Chron., II, 252.5). К. де Боор допускает написание βρῶμος – «зловоние» (ibid., 735), хотя все рукописи дают без разночтений βρόμος.

Византийские авторы ничего не сообщают об аланах в течение целого столетия – с конца VI в. до конца VII в. Ю. А. Кулаковский связывает молчание византийских источников об аланах с их зависимостью от хазар; с точки зрения Кулаковского эпицентр событий переместился на восток – от Кавказского прохода (Дарьяла), где селились аланы, к Каспийскому (Дербенту), через который хазары совершали набеги на персов и позже на арабов; тем самым аланы оставались в стороне от столкновений империи с сасанидским Ираном в VII в., чем и объясняется отсутствие упоминаний об этом народе. Повествование Феофана о посольстве Льва III на Кавказ рассматривается Кулаковским как свидетельство свободы аланов от власти хазар. И для VIII в. рассказ «Хронографии» остается единственным источником по истории аланов, хотя контакты Византии с аланами, вероятно, не прерывались, о чем говорит, по Кулаковскому, обращение аланов в христианство в начале IX в. ( Кулаковский. Аланы, с. 142, 144). В VIII в. аланы селились к северу от Кавказа, в долинах Кубани и Терека. На это время приходится сужение территорий аланских племен: если в V—VII вв. их земли простирались от Кубани до Дагестана, то в VIII—IX вв. аланы, вытесненные черными болгарами, теряют район Кисловодска ( Кузнецов. Аланские племена, с. 30). По мнению В. А. Кузнецова, понятие «аланы» в раннее средневековье не только имело узко этническое значение, но и использовалось как собирательный термин для определения союза племен (там же, с. 74). В соответствии с этим Кузнецов выделяет три крупных локальных варианта аланской материальной культуры: западный – в верховьях Кубани, центральный – Кабардино-Балкария и восточный – Северная Осетия и Чечено-Ингушетия ( Кузнецов. Локальный вариант, с. 149). В нашем случае речь идет скорее всего об аланах в верховьях Кубани.