Н Евреинов - Тайна Распутина

Была в Царицыне, - рассказывает он, - Еленушка, жена извозчика, молоденькая, полненькая и очень симпатичная бесноватая.

Зашли однажды к ней в дом Илиодор и святой старец. Илиодор начал служить молебен, а Еленушка упала на землю и стала биться, пока не впала в обморочное состояние. Перенесли ее на постель.

- А ты знаешь, где у нее бес? - спросил отец Григорий Илиодора.

- Да где? Как и у других: вот здесь под ложечкой...

- Нет! У нее - блудный бес. Слушай-ка, дружок, ты езжай домой, а я беса... того, выгоню.

- Как выгонишь?

- А ты как бы его изгонял?

- Да как? Известно: молитвой, крестом да водой.

- Нет, так этого беса не выгонишь. Его нужно, проклятого, вот чем 44.

...........................................................................

...............................

Как трудился в этом направлении отец Григорий, буквально себя не жалея, показывает случай исцеления, явленный им над одной богатой царицынской купчихой, лет 50-ти с лишком, "здоровой и полной", как характеризует ее Илиодор. Вот что рассказывает последний об этом замечательном чуде:

- В главных комнатах огромного купеческого дома "старец" схватил за грудь хозяйскую невестку, женщину лет 32-х, очень смазливую и очень привлекательную. Невестка как-то странно вскрикнула и убежала от старца.

Григорий и говорит: - здеся, в этих комнатах, беса нельзя выгонять; надо выбрать более укромное место.

Пошли в другое помещение, состоявшее из четырех маленьких комнаток; одна комната была совсем маленькая: в ней стояла только одна большая кровать. "Старец" сказал: - вот здеся хорошо беса выгонять. Повели туда "больную". Она начала трястись и мычать. Вошел в ту комнату и "старец", закрывши за собою двери.

Я с мужем больной остался в залике и начал его, как мог, утешать.

В комнате поднялась страшная возня. Тянулась она долго. Я начал нервничать. Не вытерпел, заглянул в дверь сквозь стекло и увидел такую картину, что, крайне смущенный, прямо-таки отскочил от дверей.

Минут через пять вышел из "кабинета" и "старец". Вид его был ужасно усталый, он тяжело дышал. - Ну брат, вот бес, так бес. Фу, какой большой. Во как я уморился! Мотри, вся сорочка мокрая. Устал, заснула и она...

Когда "старец" это говорил, несчастный муж плакал, а я, искренно веривший в бесноватых, как о них в евангелии написано, думал: действительно, бесов трудно изгонять 45.

Пришлось ли о. Григорию, среди его многочисленных подвигов при дворе, явить и чудо изгнания блудного беса из самой царицы, - нам к сожалению не дано узнать из непосредственных свидетельств. Сам же старец на этот счет отзывался чаще намеками; так, он говорил Илиодору: - я царицу на руках носил", - "давил, прижимал, целовал..." 46. - "Когда я бываю у царей, я целые дни провожу в спальне у царицы... Целую ее, она ко мне прижимается, кладет на плечи мне свою голову, я ее ношу по спальне на руках, как малое дитя. Это ей нравится. Так я делаю часто, часто" 47. - "Я делаю с ней все, что хочу." 48 и пр.

Правда, говоря о своих отношениях к царской дочке Ольге, "старец" более открыто касался своих прошлых отношений к Александре Федоровне. Он распространял всюду слух, - говорит министр А. Н. Хвостов в своем показании Чрезв. Следств. Комиссии, - что он с Ольгой в близких отношениях... Он говорил: "Мать мне надоела: - я с дочкой Ольгой. Так он неоднократно позволял себе это говорить", - подчеркивает А. Н. Хвостов 49.

Зная крайне чувственный характер Александры Федоровны, можно и без заверения о. Григория предположить, что царице приходилось порою страдать от блудного беса, ища избавления от оного в освящающих объятиях великого чудотворца.

На "половую возбудимость" царицы обратил внимание и биограф ее Вл. Канторович, отмечающий в своем труде "Александра Федоровна Романова", что, "прожив двадцать лет с мужем, она не перестает быть во власти эротических воспоминаний и образов, которые порой вытесняют все остальное" 50. Она "знала об измене мужа" с Вырубовой, - говорит Канторович, - но роль советницы и тут осталась за ней. Откровенные рассуждения царицы на тему об отношениях Вырубовой к мужу, и наоборот, Николая к ней, поражают своей противоестественностью. Цинизм, атрофия нравственного возмущения, последняя степень равнодушия к своему собственному достоинству - только этими причинами объясняет Канторович поведение царицы 51, не допуская, впрочем, мысли о "физической связи ее с о. Григорием 52.

Мысль эту, однако, помимо сказанного, в значительной, пожалуй, степени допускает переписка Александры Федоровны со своим благоверным, отдельные места которой, воочию обнаруживая чувственность царицы, выдают вместе с тем и ее пристальный интерес к половому вопросу. "Целую без конца каждое дорогое любимое местечко", пишет она Николаю II 21 сентября 1914 г. "Целую тебя еще и еще, очень нежно, все мои любимые местечки", повторяет она снова в письме от 26 января 1915 г. и т. п. Одно из писем, где царица "жаждет показать" придворным трусам "свои бессмертные штаны" 53, кончается нескромным предложением: "Понюхай это письмо" 54. Другое - кончается словами: "Ах, тяжело расставаться! Мне так грустно сегодня ночью - я так горячо тебя люблю" 55. Через 10 дней после этого ночного томления, она уже прямо, без обиняков, начинает свое послание признанием: "Какое счастье знать, что послезавтра я буду держать тебя крепко в своих объятиях" 56, и т. п. Читатель "Переписки Николая и Александры Романовых" не может, наконец обойти вниманьем и тот педантизм, с каким царица ежемесячно оповещала мужа о наступлении женского недомогания, условно говоря о нем, как о "приходе инженера-механика"!