Юрий Завражный - Забыть адмирала!

- Я понял вас, сэр.

- Вот и отлично.

Обед уже давно успел остыть. Наспех поев, Барридж и Палмер вышли на шканцы и бегло осмотрели фрегат. Не заметив ничего предосудительного и требующего немедленного вмешательства, и лишь на несколько секунд задержав взгляд на верхних фока-реях, Барридж отправил Палмера, согласно обязанностям старшего офицера, лично проверить больных - их со вчерашнего дня было девять человек, не считая адмирала - а сам вызвал вахтенного офицера. "Virago" уже стояла на своем месте, снова отдав якорь.

- Были сигналы?

- Никак нет, сэр. Нам сигналов не было.

- А кому были?

- С "Pique" на "Virago", сэр: держать пар до девяти пополудни.

- Странно, - пробормотал Барридж.

- Сэр?

- Я говорю - на кой черт?

- Не могу знать, сэр.

- Новая волынка и пиликает по-новому, - вполголоса сказал кэптен сам себе. - А с французского флагмана?

- Не было ничего, сэр.

- Вы уже в курсе последних событий?

- Да, сэр. Все офицеры в курсе. Думаю, уже и матросы...

- Наверно. Что ж они, слепые?

- ...и морские пехотинцы. Мне очень жаль, сэр. По мне, так другого адмирала и не надо. Скажите, он что, очень плох?

- Выполняйте свои обязанности, Фрэнсис, - довольно грубо оборвал его Барридж, повернулся и поспешил вниз. Он чувствовал себя совершенно разбитым.

Сидящий подле Прайса капеллан продолжал молиться и лишь изредка просил адмирала повторять за ним некоторые строфы. Прайс то послушно выполнял требования священника, то отмалчивался, но по всему было видно, что он окончательно смирился с мыслью, что его жизнь завершена.

- Я исповедовал его, сэр, - повернулся Хьюм к подошедшему кэптену Барриджу и добавил шёпотом. - Нам лишь остается молить Господа об облегчении последних минут его и о прощении всех нас...

- Да, да, мистер Хьюм... вы позволите мне сказать ему несколько слов?

- Конечно, конечно, сэр... разве вы должны спрашивать разрешения?

И оба они повернулись к Прайсу. Адмирал лежал, закрыв глаза, и лицо его было необычайно чистым и светлым, словно оковы тяжёлых страданий, терзавших его вот уже несколько часов, слетели и растаяли в небытие. Стало необыкновенно тихо и торжественно, даже не было слышно мирного плеска воды за бортом, криков чаек, обычного стука и скрипа корабельных снастей... Поражённый догадкой, Барридж осторожно прикоснулся двумя пальцами к шее Прайса под скулой, и понял, что перед ними осталось только адмиральское тело.

- Прости меня, Дэвид... - дрожащим голосом выдавил кэптен Барридж и изо всех сил сжал в кулаке кусок окровавленного бинта. - Прости... ради Бога...

- Аминь, - тихо сказал капеллан Хьюм и, выждав паузу, сложил ещё тёплые ладони Прайса вместе, чуть ниже солнечного сплетения. - Аминь... Он сейчас, должно быть, счастлив, представ, наконец, перед Всевышним...

Кэптен Барридж вынул часы, по офицерской привычке запомнил время, потом резко встал и стремительно пошёл прочь, в самую корму, чтобы никто, даже корабельный капеллан, не видел раздиравших его душу горячих слёз.

Спустя десять минут постаревший сразу на несколько лет кэптен Ричард Барридж вышел на верхнюю палубу фрегата и нашёл вахтенного офицера.

- Покажите мне вахтенный журнал, Фрэнсис... Какая там у вас последняя запись? Вот здесь впишите: "Четыре полста пополудни. Отлетела его жизнь, контр-адмирала Дэвида Прайса, главнокомандующего" 78 78 04.50 PM. Departed this life - Rear-Admiral David Price - Commander-in-Chief (англ.) ... Что вы на меня так смотрите? Да, Фрэнсис, да... И постарайтесь хотя бы сейчас обойтись без клякс. Написали? Всё, идите. Проверьте крепление и уборку шлюпок. Кроме того, передайте боцману фок-мачты, что я удивлён его новой манерой убирать бом-брамсель. И прошу вас прислать ко мне первого лейтенанта Палмера...

Он облокотился на больверк и, покуда не пришёл Джордж Палмер, долго смотрел на русские батареи, на конусы вулканов, на зеркало воды и редкие белые, почти прозрачные, облака где-то очень высоко в бескрайнем синем небе.

Военный совет на французском флагманском фрегате состоялся в назначенное время и прошёл в нормальной деловой обстановке.

- Что ж, завтра у нас будет шанс показать французам, как надо атаковать, - сказал Барриджу Николсон, выйдя на верхнюю палубу "La Forte". - Должен вам заметить, что план покойного адмирала и в самом деле на редкость хорош, но лично я вижу некоторые его моменты несколько по-иному.

- Что вы имеете в виду, сэр?

- Совещание совещанием, и план планом - но ведь мы здесь находимся для того, чтобы прославить величие британского флага, не так ли?