Леонид Милов - О причинах возникновения крепостничества в России

На Руси наблюдается почти исключительное развитие продуктовой ренты, в то время как реальные условия для укрепление феодальной собственности на землю, как экономические, так и социальные, постоянно обнаруживали потребность прежде всего в отработочной ренте, не исключая и чисто практическую потребность в получении продукции лучшего качества, чем продукция крестьянского хозяйства.

Немногочисленные, но все же весьма убедительные факты свидетельствуют, что эта потребность (прежде всего в господской барской запашке) в Древней Руси все же удовлетворялась.

Подчеркнем, что, как правило, барская пашня обрабатывалась холопами, а не крестьянами-общинниками. Иначе говоря, господствующий класс феодальной Руси удовлетворял свои нужды в собственной пашне, во-первых, минуя крестьянский мир и неизбежные в этом случае сложности общинного землеустройства, и, во-вторых, компенсируя неизбежный дефицит рабочего времени крестьянина холопьим земледельческим трудом, т.е. трудом пауперизированных элементов и пленников.

Общеизвестно, что отработочная рента с точки зрения политэкономической является наиболее примитивным и грубым способом изъятия прибавочного продукта у непосредственного производителя. В Древней Руси вплоть до начала XVI в. господствующий класс при получении ренты в форме натуральных оброков имел дело прежде всего с мирской организацией общины, а не с личностью каждого крестьянина. Поскольку община как средство классового сопротивления и локальной сплоченности крестьян была неискоренима в силу прежде всего экономических условий, реализация укрепления личной зависимости крестьян была всегда желанной целью для господствующего класса. Социальное противостояние (не политэкономическое!) феодала-вотчинника общине in corpore не придавало производственным отношениям земельного собственника и непосредственного производителя нужной прочности (гарантии) внеэкономического принуждения, поскольку феодал в социальной практике должен был постоянно чувствовать сплоченность крестьянского мира. На Западе эта проблема на разных этапах решалась либо объективно-исторически (путем естественного, а стало быть, более или менее замедленного разложения общины), либо субъективно-исторически (путем разгрома общины). На Руси одним из возможных практических решений подобной задачи стало внедрение отработочной ренты, независимо от ее размера неизбежно ставящей крестьянина-общинника в условия самой грубой формы внеэкономического принуждения.

Специфичность развития феодальных отношений в условиях существования общины маркового типа наиболее ярко, хотя и опосредованно, проявилась в XIV-XV вв., а отчасти и в первой половине XVI в. в системе сельского расселения. Исследователь истории сельского расселения до XVII столетия А.Я. Дегтярев пришел к выводу о полном господстве в Русском государстве вплоть до конца XVI в. мелких одно и двухдворных поселений. По обработанным А. Я. Дегтяревым данным, по 17 149 поселениям в Северо-Западной Руси было 70,6% одно и двухдворных поселений. Видимо, вплоть до конца XV в. этот тип сельского расселения был характерен и для центра страны. Однако уже с конца XV в. в центральных районах эта система сельского расселения постепенно сменяется другой, с преобладанием более крупного поселения (шесть дворов и более) 16 16 Дегтярев А.Я. Русская деревня в XV-XVII вв. Очерки истории сельского расселения. Л., 1980. С. 49, 38, 103-107, 108, 111, 112, 116, 120-121, 128-130 и др. .

Причиной господства самых мелких поселений А.Я. Дегтярев считает главным образом политику класса феодалов и феодального государства, выразившуюся в массовом распространении в XIV-XV вв. налоговых льгот для новопоселенцев, садящихся на новые, неокультуренные земли. Освобождение от различной рода государственных налогов и повинностей, а также повинностей и платежей в пользу феодала-землевладельца достигало пяти – десяти лет, а в отдельных случаях и более длительного срока. Это служило сильнейшим стимулом для заведения новых поселений. Такой ход рассуждений автора представляется в целом вполне убедительным.

Следует отметить, что социально-экономические факторы, в частности политика льгот, непосредственно стимулировали лишь сам процесс расселения, процесс возникновения все новых и новых поселений, но отнюдь не определяли их размеры. «Льготчику», а отчасти и землевладельцу в принципе было безразлично будет ли новое поселение одно-двухдворным или четырех-пяти дворным. А.Я. Дегтярев здесь несколько недооценил природно географический фактор, воздействующий на тип поселения, хотя приводит в своей работе довольно убедительный материал, доказывающий весьма существенное влияние качества почв на размер поселений 17 17 Там же. С. 103, 116, 120-121, 128-130, 144, 162-163. Б.А Романов, считая, что размер поселения зависел от уровня развития производительных сил, ввел даже особый термин «вместимость поселения», означающий крайний предел рационального размера деревни и т.п. См.: Романов Б.А. Изыскания о русском сельском поселении эпохи феодализма (По поводу работ Н.Н. Воронина и СБ. Веселовского) // Вопросы экономики и клав»! совых отношений в Русском государстве ХII-XVII веков. М.; Л., 1960. С. 440. . Заметим, что природно-географические условия, вероятно, уже в xiv-xv вв. в принципе допускали сосуществование разных типов поселений.