Array Array - ИСТОРИЯ ОРДЕНА ТАМПЛИЕРОВ

Составитель начинает с рассмотрения ежедневных занятий в монастыре, с утра и до вечера, когда укладываются спать; затем он перечисляет церковные службы и вносит ясность в военную жизнь братьев. Потом переходит к процедуре проведения капитулов ордена, а в конце - к деталям взысканий. Трактат дискурсивный и довольно бессвязный, но, очевидно, составлен одним и тем же человеком, соблюдающим некую последовательность в изложении. Этот трактат сопровожден другим, который можно назвать "Установлениями", ибо в нем вновь рассматриваются уголовные преступления и приводятся примеры из установлений, или приговоров, вынесенных на капитулах Дома примерно в 1220-1257 гг. Эта последняя компиляция должна была появиться после татарского нашествия 1257 г., упоминаемого в тексте, но до потери Гастена в 1267 г., о котором не говорится в "Установлениях", зато подробно повествуется в каталонском уставе, составленном между 1267 и 1272 гг.

Относятся ли монастырские статуты к тому же времени и автору, что и сборник "Установлений"? Представляется, что они несколько старше, ибо невероятно, чтобы одновременно были сделаны два изложения пенитенциалия [*13] ордена, один - с примерами, а другой - без них, и чтобы второй следовал за первым. Вполне возможно, что сборник монастырских статутов был составлен приблизительно за десять мирных лет, которые следовали за походом Фридриха II. Именно тогда переписчики и миниатюристы ордена Храма украсили миниатюрами свой прекрасный бревиарий [служебник, часослов], завершенный в 1233г. И можно заметить, что французская версия Институций генеральных капитулов Цистерцианского ордена датируется приблизительно 1230 г., в то время как сверка этих Институций была сделана в 1256 г.: у обоих орденов, патронируемых св. Бернаром, было немало сходства.

Два сборника, содержащиеся в уставе ордена Храма, близки по стилю, но составитель "Установлений" более авторитетен. Ему чаще приходится приводить свое личное мнение. "Но наше разумение, таким образом, таково <...> Но коль скоро сие заблуждение никогда не было хорошо освещено, каждый и говорит об этом по своему разумению. И я высказываю о нем наше, а не пользуюсь другим мнением, ибо никогда не слыхал, чтобы его ясно изложили; но точно слышал, как излагали то, что я сказал выше". Довольно часто он упоминает старых рыцарей Дома и говорит об "установлениях", выработанных на капитулах, на которых он присутствовал, употребляя "я" там, где редактор статутов говорит "мы". Но предоставим слово текстам, вернувшись сначала к монастырским статутам. [429]

"Когда звонит колокол заутреню, каждый брат должен тотчас же встать, обуться, надеть свой плащ и отправляться в монастырь, и слушать службу"; по крайней мере, если он не слишком устал или болен и если не получил разрешения отлучиться у магистра или своего командора. Он может быть одет в рубаху и штаны, подпоясан узким поясом (как спят братья), в шоссах [чулках] и башмаках, с покрытой головой и поверх всего - в плаще. В течение всего прочего времени братья - в одежде, одетые и обутые во все по сезону. На заутрене (когда читаются часы Богоматери) [*14] каждый повторяет тринадцать раз "Отче наш" и столько же в часы дневной службы, хотя он мог бы обойтись и без произнесения молитв, поскольку их слышит. "Но лучше, чтобы он их произносил, нежели обходился без этого".

Когда после заутрени братья уходят, каждый должен пойти посмотреть на своих лошадей и сбрую <...> и если надо что-то исправить, он должен исправить или заставить починить. И если есть о чем поговорить со своим конюшим [оруженосцем], он должен говорить с ним достойно, а после этого может отправляться спать. Но когда он будет ложиться, он должен прочитать "Огче наш": дабы, ежели он в чем-то совершил ошибку или нарушил молчание, или еще что-то. Господь Наш простил ему.

В этих первых фразах обнаруживается тон статутов: религиозная практика, сочетаемая с военными привычками, строгий распорядок, неукоснительная, но не чрезмерная дисциплина и особенно - забота, с которой все делается милостиво и достойным Дома ордена Храма образом. Слова - достойно и мирно - появляются по всякому поводу. Рыцарям рекомендуется разговаривать достойно со своими оруженосцами, с братьями-ремесленниками; их учат чему-то вроде морального изящества как самой прекрасной вещи в случае, когда устав оставляет выбор поведения за ними.

При колоколе к первому часу молитвы - около четырех часов утра летом и шести часов зимой - братья встают, одеваются и отправляются в часовню слушать мессу и молитву первого часа, третьего и полуденную, читаемые одна после другой - ибо так заведено в Доме.