(Исецкий) Соломон - Среди красных вождей том 1

— Мне, товарищ, это не указ… У меня есть свое начальство… я должен справиться у него…

Это был последний разговор, после которого ин­женер пришел ко мне с докладом… Я разозлился и тотчас же позвонил Ногину. Рассказал ему вкратце все перипетии.

— Что за ….. (матерная брань). Ведь я же ясно сказал: "исполнить"… Подождите, Георгий Александрович. Я сейчас позову своего помощника и наскипидарю ему левый бок… Вы сами услышите. Жду и через несколько мгновений снова слышу ма­терную ругань — это Ногин "скипидарит" своего по­мощника. В конце концов он мне говорит: все сделано — я ему дал "импету"… Посылайте вашего инжене­ра"…

Уверенный, что теперь уже все будет сделано, советую моему инженеру начать хлопоты в "Главкраске" и в "Главбумаге" одновременно… И в течение трех недель он скакал по всем этим инстанциям, бросаясь от одной к другой… Между тем я получил официальную на бланке "Главлен" бумагу за подписью (?!) Ногина же в ответ на мою бумагу, что моя просьба не подлежит удовлетворению…

— Что это?! Виктор Павлович, смеетесь вы, что ли, надо мной? — говорю я ему по телефону. Передаю содержание бумаги.

— Не может быть, — отвечает он тоном note 297 Note297 303 искреннего удивления. — Вы уверены, что бумага подписана мною?

— Да как же не уверен… Вот она передо мной лежит и ясно подписано «В. Ногин»…

— Не может быть, — сопровождая свои слова ру­ганью, говорит Ногин. — Это значит, что они мне под­сунули… я и подписал… Эти св….чи просто не хотят, чтобы вы исполнили эту работу… Вот я их!!..

Снова "скипидар", который я слышу в телефон­ную трубку, уверения, что теперь все в порядке, пусть мой инженер приезжает за пряжей… Снова те же мы­тарства… Одновременно длинная переписка с "Главбумагой", которой-де самой нужны запасы макулатуры, ука­занные моим инженером и пр. и пр. А между тем эта макулатура, сваленная на каком то дворе без призора, гниет под дождем… Такие же ответы от "Главкраски"… Около двух месяцев прошло, и я так ничего и не добился…

Впрочем, нет, добился: через два месяца после начала "этого дела" мой инженер неожиданно по доносу "Главбумаги" был арестован по обвинению в намерении спекулировать с макулатурой… Пришлось хлопотать о вызволении его… Тем дело и кончилось.

Зимою, если не ошибаюсь, в январе 1920 года меж­ду советской Россией и Эстонией начались мирные пере­говоры. Начал их Красин, передавший затем председательствование в советской делегации

А. А. Иоффе. Кроме Иоффе, в делегацию входили Гуковский и Берзин. Мир был заключен, и немедленно же в Эстонию был назначен в качестве торгового агента Исидор note 298 Note298 304 Эммануилович Гуковский, личность весьма "историческая". Это был старый партийный работник, оказавший, как говорили, во времена подполья много услуг революции. Всеобщий отзыв о нем был, как о человеке весьма честном. Он был близким другом нынешнего дик­татора Сталина, тянувшего его и стоявшего за него го­рой. Известно, что Сталин лично в денежном отношении честный человек. По его протекции Гуковский был одно время народным комиссаром финансов. Однако, вскоре его полная неспособность к этой от­ветственной роли стала ясна всем, и он был смещен. Затем его назначили членом коллегии Рабоче-крестьянской инспекции (т. е. Государственного контроля), во главе которой стоял Сталин, мало интересовавшийся этим делом и всецело ушедший в военное дело. Он все вре­мя находился при Троцком, не Бог весть, каком храбром "фельдмаршале", которого он, человек храбрый и мужественный, в сущности, и заменял и толкал, предоставляя ему все лавры и позы главнокомандующего.

Мне пришлось впервые познакомиться с Гуковским именно в роли члена коллегии Рабоче-крестьянской инспекции. В этой роли он сразу выказал себя человеком лишенным широты ума, необходимой для государственного деятеля. Он выступил сторонником полного уничтожения таможни и пограничной стражи, как бесполезных в государственном аппарате.

Он писал мне грозные и явно нелепые письма (очень длинные и сугубо полемические), в которых и проводил свою идею. Выше мне пришлось упомянуть, что оба эти учреждения, в виду блокады, когда им нечего было делать, были свернуты, и что второстепенный персонал был оставлен за штатом с тем, чтобы из оставшихся высококвалифицированных сотрудников, как базы, note 299 Note299 305 можно было, в случае надобности, быстро развернуть эти учреждения в полную меру.