Павел Федоров - Синий Шихан (Роман 1)

- Ты кто?

- Человек, - произнесла Маринка первое пришедшее на язык слово.

Он осмотрел ее колючим, пронизывающим взглядом и, задержав глаза на казачьих шароварах, со стоном проговорил:

- Вижу, что человек, только не пойму; не то парень, не то девка. Ты из какой станицы?

- Из Шиханской, - ответила Маринка уже смелее.

- До Зарецка очень далеко? - спросил он и попытался сесть, но тут же бессильно упал на спину.

- Больше ста верст.

- Сто верст!.. Нет, не дойду. Значит, все кончено... - прошептал он точно в забытьи и плотно закрыл ввалившиеся под бровями глаза.

- Да вы совсем хворый! - Маринка, наклонившись, присела на корточки.

- Больной, дочка, лихорадка замучила, - сказал он и, приоткрыв глаза, снова пристально оглядел странно одетую девушку. - Случайно, не атаман ли у тебя отец?

- Какой атаман! - Маринка замахала руками. - У меня очень хороший отец.

- А атаманы, значит, нехорошие? - На лице исхудалого человека мелькнуло подобие улыбки.

- Мой отец сам атаманов не любит, - с наивной откровенностью проговорила Маринка. - Хотите пирога с луком?

- Пирога-а... - человек часто заморгал глазами. Пирога-а... повторил он протяжно. Пожевав губами, сказал: - Ты б мне воды, дочка, зачерпнула. Вон там, в котомке, кружка и чайник.

Маринка вытащила из-под его головы котомку. Достала чайник. Сбежала по тропинке к роднику, зачерпнула воды. Человек жадно выпил целую кружку. Попросил было еще, но тут же отказался:

- Погоди, дочка, сразу много нельзя. Вот и легче стало. Спасибо. Как тебя зовут?

- Маришей.

- Ну, а меня Василием. Если бы не ты...

Марина подала ему большой кусок пирога. Василий поблагодарил кивком головы и с жадностью стал есть... Когда половина была съедена, он, видимо, что-то вспомнил и отложил пирог в сторону.

- Будет, - сказал он медленно и вдумчиво. Выпив еще несколько глотков воды, начал расспрашивать Маринку, далеко ли до станицы Шиханской, какая у нее семья, куда она и зачем ездила.

Маринка на все вопросы отвечала с присущей ей откровенностью и предложила отправиться в станицу.

- У нас там и фельдшер есть.

Василий оглядел свою одежду и грустно улыбнулся.

- В таком виде мне нельзя. Атаман-то у вас вон какой, как бочка толстый, сама же рассказала, что без шашки никуда не ходит. Еще в этапную упрячет.

- За что же прятать-то? Вы совсем хворый.

Василий приподнялся. Силы, видимо, возвращались к нему.

- Ты говоришь, зачем меня упрячет атаман? - Василий загадочно усмехнулся. - Непременно упрячет. Личность будет выяснять. А как выяснит, так в Сибирь...

- За что ж в Сибирь-то? - Маринка широко открыла глаза и, что-то сообразив, робко спросила: - Может быть, человека убили?

- Нет, не убивал.

- Так чего ж вам бояться?

- Ну бояться-то, предположим, мне есть чего, да я не из трусливых. Значит, говоришь, до Зарецка сто верст?

- Да, - кивнула головой Маринка. - Не дойдете. - Сокрушенно вздыхая, спросила: - Вы там живете?

- Нет. Не был никогда.

- Зачем же вам в Зарецк?

Маринка удивлялась этому непонятному человеку все больше и больше.

- Где же ваш дом?

- У меня его сроду не было.

Еще не легче! Человек нигде не живет, никогда дома не имел.

- А семья у вас есть? - спросила Маринка.

- Была когда-то. А теперь потерял. Не знаю где.

Василий глубоко вздохнул. Потерев руки, неожиданно спросил:

- Около Зарецка где-то есть золотые прииски, знаешь?

- У нас нет. Скоро, говорят, будут. Купец Буянов открывает. Сегодня к нам в станицу приезжал. И за одну девушку сына сватал. Два пуда золота сулил.

Проговорив Это, Маринка густо покраснела. Потрогав в кармане золотые сережки, вспомнила пьяный кураж раскосого, неопрятного Буянова, который должен был стать ее свекром. Страшно стало на душе от такого воспоминания.

Василий уловил на лице Маринки какую-то растерянность. Пытливо посматривая на нее, спросил:

- Не тебя ли, красавица, сватали?

- Может, и меня, - резко ответила Маринка и отвернулась.

- Небось просватали?

Маринка, возбужденно блеснув глазами, отрицательно покачала головой.

- А два пуда золота?

- Мой тятька знает, что дочь его не овца, и не продаст, коли сама не захочу. А от золота у нас беда одна. Как только открыли его на Урале, пьянство несусветное пошло, драки, до смерти убивают.

И тут же рассказала Маринка о страшной судьбе Микешкиных родителей, которых убили за найденный ими самородок.

- А на Домбаровскую целым табором заграничные купцы прикатили. На рысаках разъезжают. Много земли хотят закупить, чтобы золото откапывать да к себе за море увозить.