Ю Фельштинский - Юрий Фельштинский - интервью и выступления

На этот вопрос Суворов ответил так, что у меня рассеялись все мои психологические сомнения. Виктор сначала задумался (у него сын и дочь), а потом сказал: "Если бы сын, взорвал бы, если бы дочь, наверное не смог бы".

Я понял, что моя интеллигентская неуверенность не имеет никакого отношения к реальной жизни. С психологической точки зрения дома, безусловно, ФСБ или ГРУ взорвать могли. Теперь оставалось заняться чистым анализом фактов, что я и сделал уже вместе с А. Литвиненко, который к тому времени сумел покинуть Россию.

ПОЧЕМУ КНИГА НЕ ВЗОРВАЛА РОССИЮ

- А как вы думаете, почему ваша последняя книга и фильм "Покушение на Россию" не взорвали Россию?

- Откровенно, я считал, что взорвут. Я был убежден, что Патрушева снимут на следующий день после публикации материала в "Новой газете" 27 августа 2001 года; что начнется расследование и полетят головы. Как известно, этого не произошло. Есть два ответа на вопрос почему этого не случилось. Первый и самый главный ответ дал Сергей Адамович Ковалев. Мы о нем уже говорили. Второй ответ: уже в тот период, когда вышли и книга и фильм, все позиции демократической России, с которых можно было влиять на политику, были сданы. Дума отказалась этот вопрос обсуждать и проводить расследование, силовые ведомства не подчинялись никаким гражданским институтам, а общероссийский цинизм, политический в том числе, достиг предела. Все, как говорится, либо "легли под власть", либо "выстроились": вертикаль власти с одной стороны, отсуствие свободы СМИ - с другой. Поэтому и не было взрыва. Ни один канал не решился показать фильм, ни одно издательство не решилось опубликовать книгу. Так что я написал первую запрещенную книгу и участвовал в первом запрещенном фильме со времен советской цензуры.

- ...И ни один политик не высказался по этому поводу.

- Почему, высказывались, и очень многие. Только, к сожалению, те, кто на эту тему высказывались особенно громко, уже мертвы. Публикацию в "Новой газете" 27 августа 2001 года организовывал Юрий Щекочихин. Мы встретились с ним в Загребе, достаточно конспиративно. Я передал ему рукопись. Он уже в Загребе просмотрел текст и сказал, что сделает все возможное, чтобы рукопись была опубликована в формате спецвыпуска в "Новой газете". Рукопись действительно была опубликована. А Щекочихин недавно умер, причем есть все основания утверждать, что его отравили. В "Либеральной России" с самого начала идею пропагандирования и книги, и фильма активно и искренне поддерживали три человека. Юшенков - и он убит, Головлев - и

он убит. Третий еще, слава Богу, жив. Это Юлий Рыбаков. И, естественно, очень активную поддержку с самого первого дня и до сих пор оказывал и оказывает Борис Абрамович Березовский. Без него бы не было ни книги, ни фильма.

- И все же мне кажется, что многие выводы ваших двух последних книг "Вожди в законе" (Терра, Москва, 1999) и "ФСБ взрывает Россию" (Либерти, Нью-Йорк, 2002) основываются больше на интуиции, на понимании психологии людей, о которых вы пишите, чем на фактах. Не так ли?

- "Вожди в законе" - да. Но скорее на анализе косвенных материалов и психологии, чем на интуиции. Дело в том, что прямых доказательств того, что за покушением Фанни Каплан на Ленина стояли Свердлов и Держинский, а за отравлением Ленина - Дзержинский и Сталин, сами понимаете, нет. В этом смысле защищать мои выводы в суде мне было бы очень трудно. А вот дело против ФСБ и ГРУ об организации взрывов в России я мог бы выиграть в любом мало-мальски независимом суде, любой страны, будь-то суд российский, чеченский или международный. Фактов и свидетелей у меня достаточно. И нет ни одного значимого и даже не значимого факта, указывающего на то, что дома в России 1999 года взрывали чеченцы, как гласит правительственная версия.

Тогда, что вы ждете от этого зловещего обьекта под названием Россия?

- Жду, что власть там изменится, что Россия станет подлинно демократической страной. В 1978 году, когда я уезжал из СССР, мало кому в голову могла придти мысль, что советская власть когда-либо закончится. Уже позже, в середине 80-х, я был в гостях у Александра Солженицына в Вермонте, в Кавендише. Он тогда сказал слова, которые меня потрясли: "странно, хотя ни внутриполитическая ситуация в СССР, ни внешнеполитическая к тому не располагают, но я абсолютно убежден, что вернусь в Россию. Не книгами, а сам вернусь". Может быть не буквально так было сказано, но смысл был именно такой: Александр Исаевич знал, что он вернется в Россию.