С. Панкин: История мировых религий

Животные, уцелевшие от истребления Антихристом, которых Страшный Суд застанет в Энрофе, вознаградятся за все страдания: они испытают то же преображение, что и человеческое меньшинство, и дополнят собою число насельников земли во втором эоне.

Второй эон, о котором свидетельствуют пророчества как о тысячелетнем царстве праведных, вступит в свои права. Его цель – спасение всех без исключения, кто сорвался, кто отстал, кто пал в глубину миров Возмездия и преображение всего Шаданакара (система параллельных миров нашей планеты общим числом 242).

Ибо силы Гагтунгра (одно из имен Сатаны), изгнанные из Энрофа, еще удержат власть в некоторых иных мирах и потому, что в чистилищах и страдалищах останутся еще множества совершивших роковую ошибку в последние исторические эпохи. И встанет задача – завершение преобразования темных миров, начатого Христом еще в три великие дня между Голгофою и Воскресением, преобразование безысходных страдалищ во временные чистилища, а чистилищ – в миры духовного врачевания и поднимание всех страдальцев сквозь эти слои в миры Просветления.

На земле же богочеловечество, не зная больше разобщения с Христом, но возглавляемое и направляемое им, приступит к преобразованию и одухотворению того, что осталось от его предшественников в Энрофе: искалеченной природы, городов и цивилизации. Ни человеческого рождения, ни болезней и смерти, ни страданий души, ни вражды и борьбы не будет знать второй эон: он будет знать любовь и творчество ради избавления погибших и просветления всех слоев материи.

Для этого мы и воплощаемся здесь, в плотной, еще не озаренной материальности.

В человечестве зла уже не останется, но темные силы будут еще оказывать сопротивление в демонических мирах.

Если планетарный демон, покинутый соратниками, упорствует во зле, оставшись один на один с началом Света среди преображенной брамфатуры, никакие силы Люцифера не в состоянии ему помочь на продолжение борьбы с силами Провидения. Тогда он, побежденный, покидает брамфатуру совсем, ища новых пристанищ и новых путей к своей тиранической мечте в иных краях Вселенной.

Если же Гагтунгр, оставшись один в преображенном ликующем Шаданакаре, скажет, наконец, Христу и Богу «Да!» – Шаданакар вступит в третий эон. Он исчезнет из космического Энрофа, как исчезла некогда планета Дайя, чтобы в высших, непредставимых формах бытия разрешить задачу третьего эона: искупление Гагтунгра.

Так, восходя от света к свету и от славы к славе, все мы, населяющие землю теперь, и те, кто жил, и те, кто явится жить в грядущем, будем подниматься к неизреченному Солнцу Мира, чтобы рано или поздно слиться с Ним и погрузится в Него для со-радования и для сотворчества Ему в созидании вселенных и вселенных.

Мистика– это единение с Богом на основе личного сверхчувственного и сверхлогического знания, путем экстатического порыва к Абсолюту, без видимого посредства церкви или религиозной общины. В иудаизме, христианстве и исламе мистические течения, противопоставленные основной доктрине, складываются на периферии учения и иногда довольно поздно – как, например, каббала (VIII–XIII вв.) и движение хасидов (с начала XVIII в.) в иудаизме.

Мистика чревата ересью, поэтому официальная церковь всегда осторожна по отношению к мистике.

Мистики склонны считать себя божьими избранниками, обладателями знания Истины через экстремальные психические состояния и процессы. Их часто отличает презрение к условностям в той или иной мере – безразличие к каноническому культу.

Если мистику противопоставлять религиозному рационализму и религиозному позитивизму, то представить основные черты мистического отношения к слову можно так:

1) христианский мистик выскажется за апофатическое (отрицательное) богословие. Поэтому христианское богословие признает, наряду с апофатическим, и ка-тафатическое (положительное) знание о Боге, однако при этом считает, что апофатическое знание превосходит катафатическое, а еще выше и ближе к Абсолюту – молчание;

2) мистик не удовлетворяется вербальной коммуникацией и ищет иных каналов связи – в том числе интуитивных, внерациоиальных, паранормальных, патологических;

3) простой и ясной речи мистик предпочитает недоговоренность;