Альберт Вандаль - Второй брак Наполеона. Упадок союза

Меттерних приехал во Францию не с намерением, как того боялись в Петербурге, предложить Наполеону договор и тотчас же заключить союз. Предполагая в нем этот план, русский двор был только на пути к истине. Меттерних был слишком тонким дипломатом, чтобы так скоро приняться за дело. Намеченный им план можно выразить словами: побольше наблюдательности, поменьше торопливости.

Целью его поездки было руководить первыми шагами императрицы, направить ее так, чтобы она понравилась и имела успех. Затем он имел в виду воспользоваться своим пребыванием, чтобы ликвидировать некоторые дела, в которых была заинтересована его родина, добиться того, чтобы известные статьи последнего мирного договора были смягчены или истолкованы менее сурово. В этом-то пока и состояли те незначительные выгоды, которые предполагалось извлечь из брака. Наконец – и это было главной побудительной причиной его поездки – ему интересно было наблюдать Наполеона в первое время после его брака, – посмотреть до какой степени изменит этот великий акт его личное настроение и направление его политики, выведать, какие планы формируются в его “вулканическом” [454]мозгу, и что будет делать великий руководитель событий, чтобы направить их в надлежащее русло. Слишком проницательный, чтобы думать, что брак положит конец разразившемуся над Европой кризису, он надеялся: на основании своих наблюдений предугадать предстоящий ход событий, с тем, чтобы Австрия успела заручиться в них известной ролью и могла извлечь для себя пользу. Не создавая себе политического идеала из продолжительного и прочного союза между двумя империями, упорно сохраняя надежду в один прекрасный день изменить Наполеону и примкнуть к Европе в тот момент, когда она в состоянии будет потребовать реванша у Франции, он находил, что это столь желанное для многих время было еще очень далеко. В настоящие тяжелые времена у Австрии могло быть только одно желание жить, жить по возможности лучше. Сделаться полезной или, по меньшей мере, приятной ужасному человеку, который мог стереть ее с лица земли, не было ли в настоящее время единственным средством сохранить существование, избегнуть новых поражений и даже обеспечить за собой некоторые выгоды? Таким образом, Меттерних находил, что во всех предстоящих осложнениях его правительство должно принять за правило считаться со взглядами императора и даже, если это будет неизбежно, оказывать ему содействие. В какой степени, в какой форме и когда должно оказываться подобное содействие, он обещал определить позднее на основании данных, собранных во время поездки. Поставив себе целью исследовать почву, он рассчитывал также и подготовить ее. С этих пор он считал за благо, чтобы Австрия подружилась с победителем и попала к нему в милость, – одним словом, хотел создать между обоими дворами такую близость, которая могла бы при случае превратиться в союз.

Он никому не хотел доверить этой задачи, считая, что только он один способен ее выполнить. Хорошо зная человека, с которым придется иметь дело, изучив его за время своей прежней миссии, он надеялся иметь на него некоторое влияние, и твердо помнил, что перед последней войной он не был в большом накладе, выдержав самую неблагодарную роль и оставаясь до конца терпимым посланником ненавистного двора. В настоящее время, когда положение совершенно изменилось, и притом в пользу Австрии, он чувствовал себя более свободным в своих действиях и мог без особенного стеснения пустить в ход свои таланты. Вполне уверенный в себе, обладая редкими дипломатическими способностями и еще большим самомнением, умело пользуясь своим талантом и не сомневаясь в своей гениальности, он не испытывал в присутствии императора того смущения, которое часто парализовало волю других. Он обладал искусством и слушать его, и говорить с ним. Никто лучше, красноречивее его, не сумел бы придать цену австрийской дружбе.

Конечно, Наполеон будет нуждаться в Австрии только в том случае, если у него не будет точки опоры в другом государстве; его симпатии к Вене будут стоять в прямой зависимости от его отношений к Петербургу, Меттерних твердо проникся этой истиной. С момента обручения он уже не сомневался, что роковым последствием этого события будет охлаждение, ссора, между Францией и Россией, и надеялся, что эти осложнения приведут к возвышению его отечества. Нельзя сказать, чтобы он хотел теперь же вызвать острый конфликт между тильзитскими союзниками. При настоящих условиях он не мог иметь таких намерений, а тем паче признаться в них, даже перед своим собственным правительством, так как главный интерес Австрии состоял в том, чтобы насладиться несколькими годами покоя и за время мира в Европе собраться с силами. Император Франц, получивший отвращение к рискованным предприятиям, уставший от волнений и хлопот, был так счастлив сознанием своей безопасности, доставленной ему браком его дочери, что страшно боялся новых крупных потрясений в политике, которые могли бы нарушить его душевный покой и подвергнуть жестоким испытаниям его нерешительный характер. Тем не менее, для успешного выполнения плана Меттерниха необходимо было, чтобы Наполеон не был в слишком хороших отношениях с Россией, напротив, требовалось, чтобы он мало-помалу отдалялся от нее, и австрийский министр задался целью и работал в этом направлении тактично и настойчиво.