Фридрих Кирхейзен - Наполеон Первый. Его жизнь и его время

Наименее национальной партией были бывшие якобинцы, террористы и монтаньяры, называвшиеся “демократической партией”. Противники называли их “Les Exclusifs”. Прежде всего они старались восстановить правительство против роялистов. Они стремились возродить прежнее якобинское общество в лице клубов “Пантеон” и “Реюнион”. Последний, однако, был скоро закрыт правительством. Вождями своими они избрали Феликса Ле-Пелетье и Антонелля, двух бывших аристократов. Целый ряд должностей находился в руках новых якобинцев. Вначале правительство терпело их махинации и следило главным образом за вновь пробуждающимися роялистами, но вскоре оно увидало опасность, грозившую со стороны якобинской партии.

Из-за поражения 13 вандемьера роялисты утратили было свое значение, но мало-помалу вернули себе прежнюю силу. “Во Франции существовали в то время две совершенно различных партии роялистов, – говорит мадам Сталь, – те, что хотели ограниченной монархии, так как она, по их мнению, наиболее благоприятна для общего порядка и свободы, и те, что стремились к монархии, чтобы восстановить старый деспотизм и привилегии. Последние старались извлечь пользу из злоупотреблений, восстановить королевские и религиозные предрассудки и главным образом воскресить старое честолюбие”. Важнейшими газетами открытых и тайных роялистов были: “La Quotidienne”, “L'Eclair ou Journal de la France et de l'Europe”, “Courrier universel”, “Le Thé ou le Contrôleur général”, “Le Véredique”, “Le Postillon de Calais”, “Le Messager”, “Le feuille du jour” и “Le Miroir”. Наиболее влиятельным клубом – клуб в Κλиши.

Первым делом Директории было освобождение Марии Терезии Шарлотты Бурбонской, будущей герцогини Ангуленской, дочери Людовика XVI. Она счастливо избегла гильотины, но все еще содержалась в Тампле.

Уже 24 июня Карлетти, посланник великого герцога Тосканского Фердинанда III, единственный дипломатический агент монарха, родственника Людовика XVI, обратился по этому поводу к Конвенту. Он писал, что в газетах появилось известие, будто участь несчастной принцессы будет облегчена. Он позволяет себе поэтому, от своего собственного имени, не будучи на это уполномочен великогерцогским правительством, осведомиться о состоянии здоровья заключенной. Не почувствовав себя задетым этим письмом, комитет ответил ему 5 июля в уклончивом тоне. Так как Карлетти опасался получить неблагоприятный ответ, то он спустя короткое время после учреждения нового правительства обратился к министру внутренних дел с просьбой разрешить ему посещение “Madame Royale”, так как он слышал, что принцесса должна была в скором времени покинуть Тампль. Министр любезно ответил, что ему ничего не известно относительно освобождения дочери Людовика XVI, но что во всяком случае он передаст его ходатайство Директории. Члены последней были, однако, крайне возмущены просьбой Карлетти, тем, что иностранный дипломат, официально аккредитованный во Франции, осмеливается вмешиваться во внутренние дела страны и предупреждает их собственные намерения. Декретом 1 декабря они порвали всякие сношения с Карлетти и отослали ему паспорта. Вместе с тем они сообщили об этом великому герцогу Тосканскому и добавили, что этот личный разрыв с посланником великого герцога отнюдь не должен омрачить отношении обоих государств и что они во всякое время с радостию примут другого посланника, которого назначит в Париж великогерцогское правительство. Фердинанд III счел наиболее удобным выразить порицание своему посланнику во Франции. Карлетти быстро уехал из Парижа, впал в немилость у великого герцога и был заменен Корсини.

Переговоры с австрийским правительством относительно выдачи бурбонской принцессы начались еще при Конвенте. Они были вначале поручены Пишегрю, но события 13 вандемьера затянули их. Наконец, 27 ноября Директория поручила министрам внутренних и иностранных дел сделать необходимые приготовления для обмена дочери последнего французского короля на Кинетта и некоторых других. 19 декабря, в четыре часа утра, принцесса вышла из Тампля и 24 прибыла в Гюнинген. Несколько дней спустя, 26 декабря, Австрия выдала попавших в ее руки благодаря измене Дюмурье французов Камю, Друэ, Кинетта, Банкаля и Ламарка, а также Маро и Семонвилля, которые были захвачены на границе Тироля, на пути к своим дипломатическим постам в Константинополь и Неаполь.

Следующим достойным упоминания событием в первый период правительственной деятельности Директории было окончание войны с Вандеей. Она велась с 1793 г. между роялистами и войсками Конвента с чрезвычайно изменчивым успехом. Лишь при Директории сопротивление бывших провинций Пуату, Анжу и Бретани было наконец сломлено.