Валерий Сойфер - Власть и наука

Выступление на Научном Совете ВИПБиНК было для Лысенко событием исключительной важности, так как открывало перед ним дорогу к признанию ведущими специалистами в данной области знаний.

В том же 1929 году, когда еще никаких результатов яровизация не принесла, Лысенко добивается огромной чести и со стороны государственной: его приглашают выступить с докладом на заседании Коллегии Наркомата земледелия СССР — высшего совещательного органа при наркоме, обсуждающего только животрепещущие проблемы сельского хозяйства страны. Доклад проходит успешно. Нарком Яковлев высоко оценивает вклад Лысенко в решение продовольственной проблемы, а Наркомат официально принимает решение одобрить яровизацию (14).

С начала 1930 года Лысенко часто получает приглашения на представительные совещания и конференции, где выступает вместе с наиболее авторитетными учеными страны. Почти каждый год он делает теперь доклады и на Коллегии Наркомзема Союза. Важным для его карьеры стало то, что в начале 1931 года он заручается поддержкой ученых-аграрников, упрочая тот интерес, который проявлялся к нему с их стороны в 1929–1930 годах. В феврале 1931 года он делает доклад на заседании Президиума ВАСХНИЛ, и руководители Академии во главе с Вавиловым, председательствовавшим на этом заседании, причисляют Лысенко к рангу выдающихся исследователей и объявляют, что яровизация уже "себя оправдала" (15). В решении, подписанном Президентом ВАСХНИЛ Вавиловым, говорилось:

"Президиум Всесоюзной академии с.-х. наук им. Ленина… признает эти опыты заслуживающими исключительного внимания, при чем в помощь тов. Лысенко мобилизуется целый ряд институтов (Институт растениеводства, защиты растений и др.), которым поручено предоставить в его распоряжение специалистов, мировую коллекцию сортов пшениц и т. д… Автору метода… выдано материальное вознаграждение" (16).

Уместно вспомнить в связи с этой резолюцией, насколько Вавилов был вовлечен в мифологию своего времени, подписывая аналогичные документы. Ему не стоило труда (вообще говоря, это была его прямая обязанность) разобраться в том, что за опыты осуществил Лысенко (как мы видели выше, их просто не существовало!). Поэтому не было оснований говорить и писать об их исключительности. Еще более изумляют строки, что все научные силы собственного вавиловского блока институтов (ВИР и созданного Вавиловым в Ленинграде Института защиты растений) и мировая коллекция сортов пшеницы "предоставляются в РАСПОРЯЖЕНИЕ" Лысенко, у которого скорее всего и понятия не было, как ими распоряжаться. Вместе с тем любая резолюция, поддержанная авторитетом Президента ВАСХНИЛ академика Вавилова, в глазах и простых людей и руководства страны представала как исключительно важная и серьезная, и оставалось только гадать, почему Вавилов не только не противостоял столь несерьезному отношению к новаторству Лысенко, а обеими руками голосовал за его одобрение. Подобный перекос в оценках не был бы столь пагубным, если бы восторг не выплеснулся за стены кабинета Президента ВАСХНИЛ. Однако через день в центральной газете снова под кричащими шапками был напечатан отчет о заседании и приведена эта резолюция Президиума ВАСХНИЛ.

Могучая поддержка на административном и на научном уровнях дает результат: в июне 1931 года Коллегия Наркомзема СССР выносит директиву — засеять яровизированными семенами озимой пшеницы (заметьте, — озимой, а не яровой) 10 тысяч гектаров пашни в РСФСР и в десять раз больше — 100 тысяч гектаров на Украине (17). Буквально через две недели, 9 июля 1931 года, Коллегия принимает решение (18) о предоставлении лаборатории Лысенко ежегодно по 150 тысяч рублей на исследования, об издании специального журнала "Бюллетень яровизации" под редакцией Лысенко и о других поощрениях. (С 1935 года года название "Бюллетень яровизации" было заменено на "Яровизация"). Забегая вперед, отметим, что на 1935 год еще более высокая инстанция — Совет Народных Комиссаров СССР утвердил новый план: 600 тысяч гектаров (но уже посевов яровизированной яровой, а не озимой пшеницы, признав этим, что с яровизацией озимой пшеницы покончено).

В августе 1931 года агроприем яровизации снова должен был рассматриваться на заседании Президиума ВАСХНИЛ, и, предваряя обсуждение, профессор В. Румянцев писал в газете "Социалистическое земледелие":

"Разрешение проблемы укорочения вегетационного периода, имеющей огромное практическое значение… уже в значительной степени продвинуто вперед благодаря весьма ценным научным и практическим работам тов. Лысенко по яровизации" (19).