Алексей Вигасин - История Древнего Востока

Одно из нападений воинственных соседей – племен кутиев – завершилось распадом Аккадского царства. Те области, которые входили в его состав, получили самостоятельность, но обязаны были выплачивать дань кутийским вождям. Современным историкам более всего известен правитель г. Лагаша Гудеа, по приказу которого были изготовлены его бесчисленные портреты из черного камня. Молитвенно сложенные руки этого лагашского энси указывают на его богобоязненность. Вполне вероятно, что именно ему и было поручено собирать дань с городов Двуречья, чтобы передавать ее кутиям.

На рубеже XXII–XXI вв. до н. э. Двуречье вновь объединяется в могучее государство. Во главе его встают правители г. Ура. В самом Уре эта династия была третьей по счету, и потому историки говорят о государстве III династии Ура. История объединившего Шумер и Аккад государства, как бы прерванная нашествием кутиев, продолжается при III династии Ура. Во главе этого царства встает обожествляемый правитель-деспот, городами управляют его слуги. Все подданные считаются рабами царя.

Огромное государственное хозяйство, объединившее храмовые земли по всему Двуречью, контролировалось из центра посредством письменных распоряжений. В гигантском архиве Ура хранились подробные описи всех храмовых угодий. Из храмовых работников формировались бригады, которые получали натуральные пайки и которым назначались твердые нормы выработки. Тысячи клинописных документов из Ура демонстрируют наличие жесткого контроля даже за самыми мелкими хозяйственными операциями. Известен, например, клинописный документ того времени о списании двух голубей на царскую кухню, снабженный печатями ответственных лиц и контролеров. В царской канцелярии было выработано понятие человеко-дня, которым оперировали при расчетах хозяйственные власти Ура в XXI столетии – не нашей, а до нашей эры!

Зиккурат в г. Уре [Реконструкция]

Население привлекалось к трудовым повинностям. Деспотической власти требовались циклопические сооружения. В Уре была построена колоссальная ступенчатая храмовая башня – зиккурат. Сохранился лишь его первый этаж размером 65 х 43 м и высотой 10 м. Стены Ура высотой 8 м и толщиной 24 м напоминали валы. Возведение оборонительных стен вокруг столичного города свидетельствует о том, что обожествляемые правители отнюдь не чувствовали себя в безопасности. И действительно, всего через сто с небольшим лет процветания государство III династии Ура распалось на самостоятельные области и отдельные города. И во многих из них правили не местные, а иноземные – аморейские – династии.

Историки располагают в основном документами отчетности государственного хозяйства, поэтому характер социальных отношений за пределами этого хозяйства представить непросто. Следует, однако, обратить внимание на то, что уже в эпоху III династии Ура появился сборник писаных законов (сохранившийся лишь в небольших фрагментах) – несомненное свидетельство далеко зашедшего имущественного расслоения. Гигантских хозяйственных архивов, относящихся ко времени после распада государства III династии Ура, не найдено. Вполне вероятно, что удельный вес государственного хозяйства в экономике страны сильно сократился. Сама же организация его изменилась таким образом, что не требовала прежней – немыслимой по объему – бюрократической отчетности.

В распоряжении историков находится значительная документация первых веков II тысячелетия до н. э., принадлежавшая не храмам или государству, а частным лицам. Это таблички, фиксирующие имущественные сделки, содержащие договоры о браке, усыновлении или разделе наследства, а также семейную переписку. Все эти источники дают богатый материал для изучения частноправовых отношений в так называемый Старовавилонский период, охватывающий почти всю первую половину II тысячелетия до н. э.

Почти одновременно в разных городах Месопотамии составляются сборники законов, фиксирующие городское право. Известная близость между этими сборниками по терминологии, формулировкам, композиции и общим принципам позволяет говорить об уже сложившейся традиции «клинописного права». Все важнейшие области частного права подвергаются кодификации, очевидно, с целью не допустить произвола «сильного» (используя термин самих законов) в суде.