Юрий Ключников: На великом историческом перепутье

В августе 1923 г. Ключников окончательно возвращается в СССР. В Москве он получает предложение возглавить «кабинет» международной политики в Социалистической Академии (в должности "замзава"), место консультанта в НКИД, хорошую квартиру на Петровке, возможность печататься*, читать лекции в университете, выезжать за границу** и… окончательно подрывает собственную репутацию как в глазах эмигрантов, так и среди большевистского руководства, превратившись со временем, словами его друга Устрялова, в «коммуноида». Еще в 1922 г., пользуясь чередой ссор и скандалов, Ключникова оттирают от непосредственного участия в редактировании «Накануне», которая скатывается на откровенно просоветские позиции и теряет тираж, что в свою очередь приводит к прекращению Москвой (Сталин, Крестинский) финансирования этого издания***.

______________

* См., например, его статьи в московском журнале "Международная жизнь", интервью газете «Известия». Ключников также выступал и на диспутах (см.: Судьбы русской интеллигенции: Материалы дискуссий 1923–1925 гг. Новосибирск, 1991). Кроме того он получил должность и спецкора журнала «Огонек».

** Вскоре после своего возвращения в страну в 1923 г. Ключникова командируют в Швейцарию со спецзаданием.

*** 24 августа 1924 г. на заседании Политбюро был заслушан вопрос о ликвидации коммерческих отношений с газетой с наименьшими расходами денежных средств и со взятием всех активов «Накануне».

Деятельность Ключникова на протяжении следующих 10 лет нельзя назвать слишком заметной, если не считать выпущенные под его редакцией в 1925-26 гг. тексты мирных договоров, относящихся к 1-й мировой войне, а также его работу в качестве эксперта по международному праву. Согласно постановлению "Особого Совещания" от 25 февраля 1934 г. за "антисоветскую агитацию" Ключникова высылают на 3 года в Карелию. 5 ноября 1937 г. его вновь арестовывают и 10 января 1938 г. приговаривают уже за "шпионско-террористическую деятельность" к расстрелу. Похожая участь постигла несколько ранее и других участников сборника "Смена Вех" Н.В. Устрялова и А.В. Бобрищева-Пушкина, расстрелянных в 1937 г.

Ниже читателю предоставляется возможность ознакомиться с обширным международно-правовым манифестом сменовехизма, проникнутым истинным духом пореволюционной эпохи. Очерк по истории интеллигенции, выполненный Ключниковым в виде пяти лекций, выдержан в национал-большевистском ключе и отстаивает идеи мессианского призвания русской революции. Вот одно из заключительных резюме Ключникова: "Почему не допустить, что именно России и только одной России выпадет на долю излечить мир от всех социальных зол капиталистического строя?.. Не вполне неправы поэтому те, кто старается вскрыть элементы славянофильства в политических и социальных взглядах Ленина…"

Подобные мысли, характерные для всего сменовеховского движения (одно время лишь Устрялов пытался, судя по всему — тактически, им оппонировать), позволяют сделать вывод о заложенной в "Смене Вех" подлинно славянофильской идеологии, одним из главных выразителей и распространителей которой по праву является профессор Коммунистической Академии Юрий Вениаминович Ключников.

О. А. Воробьёв

Посвящаю эту книгу дорогому другу

Николаю Васильевичу Устрялову

Предлагаемая вниманию читателей книга представляет собою пять лекций по социологии международных отношений. Две последние лекции, посвященные России и Ленину1, входили в курс "Истории русской политической мысли", прочитанный мною в Париже в июне 1920 года (в числе других курсов, прочитанных русскими профессорами от имени "Русской Академической Группы"). Вторая и третья лекции о Германии и империализме, Америке и федерализме составляют развитие мыслей, изложенных мною в книге "Интернационализм. — Основные вопросы международных отношений", изданной в самом начале 1918 г., а также — в обширном докладе о "Программах мира", прочитанном мною в Московском Юридическом Обществе 10-го февраля 1918 г.

Окончательный текст всех пяти лекций составлен в ноябре 1920 г. Теперь, печатая его, я внес в него лишь несколько чисто внешних, несущественных исправлений и дополнений; например, превратил лекции в главы.

Полностью — да и то не совсем — мне удалось прочесть эти мои лекции лишь дважды: 18 и 23 мая 1921 года в Париже в Salles des Societes Savantes2 (по-русски) и 30 и 31 августа того же года в Universite Internationale3 в Брюсселе (по-французски).

Две идеи я считаю основными в своем исследовании: