Михаил Марфин - Что такое КВН

Существует и обратный прием, когда одна и та же фраза при третьем повторении превращается в репризу:

– Почему на Украине зимой не топят?

– Потому что кляти москали нас не люблять и не дают вугилля.

– А почему общественный транспорт не ходит?

– Потому что кляти москали нас не люблять и не дают бензина.

– А почему рождаемость падает?

– Ну я же сказал, потому что кляти москали нас не люблять!

"Одесские джентльмены", 1994

В принципе, в этом случае предыдущие два выхода служат только для усиления той самой конечной репризы. И логика подсказывает, что если она сама по себе достаточно хороша, предварительная подготовка может оказаться даже лишней.

Но прием повторения ситуации относится скорее к композиционным, а для нас сейчас гораздо более интересным должен оказаться тот факт, что повторение работает и внутри репризы – на уровне повторения слов, то есть тавтологии. Именно этот прием использован и вшутке "талмудиста'', и в предыдущей репризе Томска. Но, пожалуй, наиболее ярким примером может служить следующая шутка:

Наши пестициды – самые пестицидистые пестициды в мире, и никакие их пестициды не перепестицидят наши пестициды по их пестицидистости!

(Белорусский Государственный Университет, 1993)

У приведенных здесь КВНовских шуток есть еще одна важная особенность: их лучше слушать, чем читать глазами, что для КВНа немаловажно. Вообще для шутки, которая предназначена для произнесения на сцене, ее звучание играет огромное значение. Лучше всего, если реприза будет эвритмичной и эвфоничной. В самом простом понимании это означает, что она должна быть как бы исподволь ритмизованна, а какие-то слова могут слегка рифмоваться (более широко эти термины означают возникновение дополнительного смысла за счет ритма и звукописи). То есть, идеально технически выполненная шутка для КВНа должна быть, по сути дела, стихотворением в прозе. Тогда она будет не только хорошо восприниматься на слух, но и легко запоминаться. Попробуйте прочесть несколько раз вслух первую из процитированных реприз, и вы поймете, что она сделана именно так.

Конечно, всяческую эвфоничность и эвритмичность тоже можно считать явлением высшего пилотажа (уже за то, что оно называется таким наукообразным словом). Хотя, напомним еще раз: реприза – литературный жанр, причем один из сложнейших, поэтому без хорошей литературной базы, без прекрасного знания и глубокого чувства языка, на котором вы пишете, ничего стоящего у вас не получится. Ведь в шутке – всего несколько слов, поэтому каждое из них должно быть абсолютно точно найдено и стоять на своем единственно правильном месте. Вы наверняка обращали внимание на моменты (особенно часто это бывает в разминке), когда кто-то путается в формулировке, и реприза сразу же разрушается. А опытные КВНщики знают, что если несколько команд разрабатывают одну и ту же идею, то их шутки часто совпадают слово в слово.

Момент "доводки" репризы – совершенно самостоятельное мучение. Ведь чувство языка помогает лишь выбрать правильный вариант из десятков, которые вы, простите, тупо перебираете. Увы, другого способа пока никто не придумал. При этом вы можете столкнуться с новыми сложностями. Приемы, которые вы использовали при создании шутки, начинают входить друг с другом в противоречие. Каламбур, например, не состыковывается с эуфоничностью. А когда, наконец, удается найти, вроде бы, идеальную формулировку, оказывается, что из нее куда-то делся смысл. То есть, он, вроде бы, и есть, но, кроме авторов, его никто не понимает, и приходится дополнительно объяснять.

Иногда, наоборот, шутка получается бедной по звучанию. В ней как бы не хватает красок. В этом случае неплохо помогают откровенные украшения – смешные названия или фамилии вроде колхоза "Красное вымя" или какого-нибудь Череззабороногузадерищенко. И, конечно, очень украшает шутку лексический ряд, связанный с ярким имиджем команды. Стоит "джентльменам" произнести "Скажите, сэр… ", а "гусарам" начать фразу со слов "А правда ли, поручик… ", как реприза приобретает совершенно новые краски.

Пожалуй, на этом вскрытие можно заканчивать. Думаю, что мой анатомический театр уже достаточно напугал новичков. Замечу еще мимоходом, что приемы создания репризы, в общем-то, едины и не зависят от того, какая она – текстовая, музыкальная или изобразительная. Есть, конечно, в каждом случае свои тонкости, но о них -в другой раз.

И вот теперь, умывая руки после тяжелой операции, мне остается сказать главное. И, боюсь, это главное легко может повергнуть в шок читателя, терпеливо продравшегося сквозь дебри моих рассуждений.